Цзай

災 «зловещее знамение», «дурное предзнаменование», «несчастливый признак». Наряду с др. терминами: и («странное [прошествие]», цзай и («катастрофы и странности»), бянь («противоестественные события»), цзай бянь («катастрофы и противоестественные события»), яо («необъяснимые события»), не («кара») — важный элемент комплекса представлений, связанных с верховной властью, и один из осн. инструментов критики правителя.
 
Зловещим знамением считалось любое нарушение привычного миропорядка, все противоестественное и не соответствующее идеалу гармонии (хэ [1]) в природе и обществе.
 
Историки и мыслители всегда уделяли зловещим предзнаменованиям большое внимание, поскольку те считались одним из важнейших показателей успешности проводимой государями политики: их появление показывало, что поведение правителя и предпринимаемые им меры нелегитимны. В то время как даже простое их отсутствие уже воспринималось как политич. достижение правителя.
 
К теме дурных знамений обращались многие мыслители древнего Китая. Пристальное внимание им уделено в трактате «Чунь цю фань лу» («Обильная роса „Вёсен и осеней“»), приписываемом одному из создателей имперской идеологии Дун Чжун-шу (II в. до н.э.). Дун Чжун-шу трактовал дурные знамения как средство, к к-рому прибегает Небо, чтобы сообщить правителю о его ошибках. Рассказывая о правлении Цзе и Чжоу-синя, легендарных злодеев-императоров древности, Дун Чжун-шу начинает с описания бесчинств, творимых ими при дворе, далее переходит к описанию дисгармонии, царящей в об-ве, и заканчивает перечислением аномалий, происходящих в природе. При этих государях, пишет он, происходили солнечные затмения, звездопады и землетрясения, летом случались жестокие ливни, зимой – обильные снегопады, выпадали дожди из саранчи, останавливались реки, рушились горы, появлялись приносящие несчастье существа и т.д. Таким образом, дурные знамения не воспринимались как что-то сверхъестественное: они были естеств. выражением дисгармонии, пронизывавшей все уровни мироздания.
 
Дурные знамения подробно рассматриваются в трактате «Бо ху тун» («Отчет [о дискуссии в Зале] белого тигра»). В нем, исходя из апокрифических текстов (чэнь-вэй), пользовавшихся в те времена широкой популярностью, объясняется смысл ряда терминов, обозначающих дурные знамения. Так, термин цзай объясняется через слово шан («причинять вред»), и трактуется как наказание за проступок, в то время как и объясняется через гуай («странный») и трактуется как предупреждение. Таким образом, по сравнению с толкованием Дун Чжун-шу эти термины меняются местами. Термин бянь («противоестественное событие») объясняется как фэй чан («необычный»), смысл термина яо («необъяснимые события») раскрывается на примере одежды, к-рая становится то слишком большой, то слишком маленькой, или странных фраз, внезапно появляющихся в речи, а значение слова не («кара») поясняется на примере маленьких насекомых, вырастающих до необычных размеров.
 
В трактате также утверждается, что бедствия не всегда являются знамениями. В т.ч. говорится, что великий потоп, случившийся при легендарном правителе Яо, и великая засуха при основателе дин. Шан-Инь (XVIII/XVI–XII/XI вв. до н.э.) Чэн Тане были простыми несчастьями, предопределенными судьбой.
 
Согласно результатам исследований совр. ученых (напр., H. Bielenstein, см. Древняя мантика в новой историографической перспективе), такое отношение к природным аномалиям активно использовалась в политич. практике имп. Китая. Стихийные бедствия, катастрофы и др. противоестеств. события (в т.ч. солнечные затмения или появления комет) считались дурными знамениями только после того, как о них сообщалось как о таковых в донесениях трону. Если же о них сообщалось как о «простом» явлении (а не знамении), то они так и воспринимались. Т.е. зловещие предзнаменования служили одним из действенных способов скрытой критики монарха.
 
Все сведения о дурных знамениях фиксировались историками и включались ими в офиц. историографич. соч. (чжэн ши, «стандартная/династийная история»). О наиболее значительных из них сообщалось в жизнеописаниях монархов, помещенных в разд. «Бэнь цзи» («Основные записи»). Начиная с I в. н.э. информации о дурных знамениях стали излагаться в спец. главах дин. историй. При этом знамения четко разделялись на небесные и земные, что нашло отражение в композиции этих памятников. Зловещим знамениям отводились два отд. разд. (чжи, «трактат»): «Тянь вэнь чжи» («Трактат о небесном узоре/небесных знаках/астрономии-астрологии») и «У син чжи»» («Трактат о пяти стихиях/элементах»). Впервые оба эти разд. появились в «Хань шу» («Книга [об эпохе] Хань») Бань Гу (32–92), став впоследствии нормативными для композиции дин. историй.
 
Трактат «Тянь вэнь чжи» содержал астрономич. данные, представленные в тесной связи с астрологией, следуя своему прототипу - разд. «Тянь гуань шу» («Трактат о небесных чиновниках») в  «Ши цзи» («Исторические записки») Сыма Цяня (145?–86? до н.э.). Там были изложены сведения об известных на тот момент звездах и планетах, причем значит. часть посвящена соотнесению астральных и земных (социальных) объектов. Так, Полярная звезда (Тянь-цзи-син) символизирует правителя, а окружающие ее звезды – его жен, приближенных и т.д.
 
Традиция уподобления небесного мира земному существовала в Китае задолго до Сыма Цяня. Ее суть исчерпывающе передана в предисл. к «Тянь вэнь чжи» из «Хань шу» (цз. 26): о небесных феноменах сказано, что «все они являются высшим проявлением (цзин [3]) инь и ян; их корень находится на земле, однако они поднимаются наверх и проявляют себя на небе».
 
Таким образом, небо мыслилось своего рода зеркалом, отражающим изменения, происходившие на земле. И если на небе случалось что-то необычное, то это расценивалось в качестве знамения, призванного сообщить людям о нарушении порядка в их мире. Зная же, какие из небесных объектов проявляют странности, можно было с легкостью определить, кто из людей ответственен за это.
 
Трактаты «Тянь вэнь чжи» во многом опираются на представления, изложенные Сыма Цянем. В них тоже перечисляются небесные аномалии, имевшие место во время правления данной дин., и поясняется их значение. Т.е. в них излагается отражение истории династии в небесной сфере.
 
Трактаты «У син чжи» были посвящены пагубным последствиям исчезновения гармонии «пяти стихий/элементов» (у син). Считалось, что в нормальном состоянии они уравновешивают друг друга. Но их равновесие легко может быть нарушено поведением правителя и его приближенных. Результатом преобладания одной из стихий как раз и являлись те или иные катастрофы и противоестеств. события.
 
«У син чжи» присутствуют практически во всех снабженных трактатами дин. историях, и везде строятся по единому принципу. Вначале дается краткое введение, чаще всего содержащее теоретич. обоснование трактата, после чего в хронологич. порядке перечисляются собственно знамения, распределенные по неск. категориям и подкатегориям. В ряде случаев им даются истолкования.
 
Осн. последствия нарушения гармонии у син описал еще Дун Чжун-шу, опираясь на древнее соч. «Хун фань» («Великий образец»), входящее в состав конф. канонич. книги «Шу цзин» («Канон [исторических/документальных] писаний»). Схема, предложенная Дун Чжун-шу, разрабатывалась последующими ханьскими учеными и мыслителями, в первую очередь, Лю Сяном (77–6 до н.э.), что вылилось в достаточно сложную систему взглядов.
 
Так, считалось, что нарушения, связанные со стихией «дерева» (му), вызывались тем, что правитель «при охоте не останавливается на ночлег, при еде и питье не получает удовольствия, на службе и дома не экономен, лишает народ времени на занятия сельским хозяйством, и к тому же лелеет коварные планы» («Хань шу», цз. 27). Качеством, ответственным за эти проступки, называлась «распущенность» (куан), а крайность, к к-рой она приводит — «уродство [тела]» (э 恶). Гл. признаками нарушения гармонии  «дерева» являлось то, что «внешность [правителя] не достойна» (мао чжи бу гун), а «дерево не [поддается] сгибанию и выпрямлению» (му бу цюй чжи). К знамениям данной категории относились непрекращающиеся дожди (хэн юй), необъяснимые события, связанные с одеждой (фу яо), кары, связанные с черепахами (гуй не), несчастья, связанные с курами (цзи хо), бедствия и знамения, связанные с зелено-синим цветом (цин шэн цин сян), обрушение зданий (у цзы хуай), то, что металл вредит дереву (цзинь ли му), и т.д.
 
Нарушения, связанные со стихией «металла» (цзинь) полагались вызванными тем, что правитель «любит войны, пренебрегает [делами] народа, украшает городские стены и захватывает пограничные территории» («Хань шу», цз. 27). Качеством, ответственным за это, называлось «злоупотребление своим положением» (цзянь), а крайность, к к-рой оно приводит — «горе» (ю). Гл. признаками нарушения гармонии «металла» являлось то, что «речь [правителя] не следует [истине]» (янь чжи бу цун), а «металл не подчиняется [внешнему воздействию]» (цзинь бу цун гэ). К знамениям этой категории относили непрекращающееся солнечное сияние (хэн ян), необъяснимые события, связанные с поэзией (ши яо), кары, связанные с животными (мао чун чжи не), несчастья, связанные с собаками (цюань хо), бедствия и знамения, связанные с белым цветом (бай шэн бай сян), болезни ротовой полости (коу шэ чжи кэ), появление клеветы (э янь) и профетических песенок (яо), засуха (хань), пожирание людей волками (лан ши жэнь), то, что дерево вредит огню (му ли цзинь) и т.д.
 
Нарушения, связанные со стихией «огня» (хо) считались вызванными тем, что правитель «отбрасывает законы, прогоняет заслуженных советников, убивает наследников престола, и возводит наложниц в ранг жен» («Хань шу», цз. 27). Качеством, ответственным за это, называлась «медлительность» (шу), а крайностью, к к-рой она приводит — «болезнью» (цзи). Гл. признаками нарушения гармонии «огня» являлось то, что «зрение [правителя] не остро» (ши чжи бу мин), а «огонь не горит и не поднимается вверх» (хо бу янь шан). К знамениям этой категории относили непрекращающуюся жару (хэн юй), необъяснимые события, связанные с растениями (цао яо), кары, связанные с птицами (юй чун чжи не), несчастья, связанные с баранами (ян хо), бедствия и знамения, связанные с алым цветом (чи шэн чи сян), заболевания глаз (му кэ), то, что вода вредит огню (шуй ли хо), и т.д.
 
Нарушения, связанные со стихией «воды» (шуй), считались вызванными тем, что правитель «с пренебрежением относится к храмам предков, не совершает молений, упраздняет жертвоприношения и пренебрегает благоприятными случаями» («Хань шу», цз. 27). Качеством, ответственным за это, называлась «торопливость» (цзи), а крайность, к к-рой оно приводит, — «нищета» (пинь). Гл. признаками нарушения гармонии «воды» являлось то, что «слух [правителя] не тонок» (тин чжи бу цун), а «вода не увлажняет и не течет вниз» (шуй бу жунь ся). К знамениям этой категории относили непрекращающийся холод (хэн хань), раскаты грома (лэй чжэнь), необъяснимые события, связанные со звуками (гу яо), кары, связанные с рыбами (юй не), нашествие саранчи (хуан чун), несчастья, связанные со свиньями (ши хо), бедствия и знамения, связанные с черным цветом (хэй шэн хэй сян), заболевания ушей (эр кэ), град (бао), изменение цвета воды (шуй бянь сэ), то, что огонь вредит воде (хо ли шуй), и т.д.
 
Нарушения, связанные со стихией «почвы/земли» (ту), считались вызванными тем, что правитель «ремонтирует дворцовые здания, украшает башни и вышки, приближает к себе развратных [людей], оскорбляет родственников и презирает отца и старших братьев», а также невежественностью (мао), а крайность, к к-рой оно приводит — «сокращенная бедствиями жизнь» (сюн дуань чжэ). Гл. признаками нарушения гармонии «почвы/земли» являлось то, что «разум [правителя не] проницателен» (сы синь бу жуй), а «посевы не всходят» (цзя сэ бу чэн). К знамениям этой категории относили непрекращающийся ветер (хэн фэн), необъяснимые события, связанные с темнотой (е яо), кары, связанные с насекомыми (ло чун чжи не), несчастья, связанные с быками (ню хо), бедствия и знамения, связанные с желтым цветом (хуан шэн хуан сян), заболевания сердца и желудка (синь фу чжи кэ), а также землетрясения (ди чжань), обрушения гор, оседание земли и появление в ней трещин (шань бэн ди сянь ле), то, что металл, дерево, вода и огонь вредят земле (цзинь му шуй хо ли ту), и т.д.
 
Кроме этого, историками выделяется еще одна категория дурных знамений, относящихся к «Августейшему пределу» (хуан цзи, см. Тай цзи), также упоминающаяся в «Хун фане». Гл. признаками нарушения гармонии «Августейшего предела» являлось то, что «правитель не обладает высшим совершенством» (хуан чжи бу цзи). Качеством, ответственным за это называлась «беспорядочность» (мао), а крайность, к к-рой оно приводит, — «слабость [ума]» (жо). К знамениям этой категории относили постоянную облачность (хэн инь), необъяснимые события, связанные со стрельбой из лука (шэ яо), кары, связанные с драконами (лун) и змеями (лун шэ чжи не), несчастья, связанные с лошадьми (ма хо), общие болезни (жэнь кэ), эпидемии (цзи и), различные превращения людей (жэнь хуа), оживание мертвецов (сы фу шэн), а также солнечные затмения (жи ши) и др. аномалии, связанные с солнцем и луной.
 
Источники:
Хоу Хань шу («Книга [об эпохе] Поздней Хань»). Т. 12. Цз. 100–108 / Сост. Фань Е. Пекин, 1982; Сун шу («Книга [об эпохе] Сун»). Т. 4. Цз. 23–26, 30–34 / Сост. Шэнь Юэ. Пекин, 1983; Цзинь шу (Книга [об эпохе] Цзинь). Т. 2–3. Цз. 11–13, 27–29 / Сост. Фан Сюань-лин. Пекин, 1987; Ши цзи(Исторические записки). Цз. 27 / Сост. Сыма Цянь // Эр ши у ши (25 династийных историй). Т. 1. Шанхай, 1988; Хань шу («Книга [об эпохе] Хань»). Цз. 26–27 / Сост.Бань Гу // Эр ши у ши (25 династийных историй). Т. 1. Шанхай, 1988; Су Юй. Чунь-цю фань-лу и чжэн ([Трактат] «Обильная роса „Вёсен и осеней»“ в обоснованном осмыслении). Пекин, 1996; Сыма Цянь. Исторические записки («Ши цзи»). Т. IV / Пер. Р.В. Вяткин. М., 1986, с. 115–152; Po Hu T’ung. The Comprehensive Discussion in the White Tiger Hall. Vol. 2 / Tr. by Tjan Tjoe Som. Leiden, 1952, р. 489–492.
 
Литература:
Зинин С.В. Китайская астрономия: наука и политика // Современные историко-научные исследования: наука в традиционном Китае. М., 1987; он же. Протест и пророчество в традиционном Китае: Жанр яо с древности до XVII века н.э. М., 1997; Bielenstein H. An Interpretation of the Portents in the Ts’ien-Hanshu // Bulletin of the Museum of Far Eastern Antiquities. Stockholm. Vol. 22 (1950); он же. Han Portents and Prognostications. Bulletin of the Museum of Far Eastern Antiquities. Stockholm. Vol. 56 (1984); De Crespigny R. Portents of Protest in Later Han Dynasty: The Memorials of Hsiang K’ai to Emperor Huan. Canberra, 1976.
 
См. также лит-ру к ст. Древняя мантика в новой историографической перспективе, Традиция знамений.