Summa sinologiae

Главное отличие человека от любого другого живого существа составляет обладание и активное оперирование ненаследственной информацией, т.е. культурой, которая в своем историческом развитии, подобно гегелевскому абсолютному духу, все меньше и меньше становится зависимой от воплощающих ее материальных форм. Прогресс человечества как раз и состоит в растущем изменении баланса между материальной и духовной культурой в пользу последней, что, в конце концов, привело ее к самоосознанию в идее ноосферы. Эту идею выдвинули два выдающихся ученых и мыслителя ХХ в. — проживший более 20 лет в Китае и открывший синантропа французский иезуит П. Тейяр де Шарден и вдохновивший его русский космист академик В.И. Вернадский. Поразительно, что синхронно и независимо от них создавались кибернетика Н. Винера, теория алгоритмических «машин» А.М. Тьюринга и другие компоненты компьютерной технологии.

В свою очередь для формирования ноосферы в ее современной ипостаси — глобальной информационной цивилизации — потребовались как минимум три фундаментальных изобретения: 1) письменности, 2) печати, 3) компьютера.

Китайская письменность — также древнейшая среди ныне здравствующих и характеризуется такими ценнейшими для современных информационных технологий качествами, как формализованность (полуискусственная, близкая к логической грамматика, иерархически стандартизированная и широко терминологизированная лексика), компактность (самоархивирование и развертывание в виде гипертекста) и визуальная символизированность.

Китайская традиция производства печатной продукции — древнейшая в мире, поскольку именно здесь и зародилась, а кроме того органически совмещает в себе принципы наборной и эстамповой полиграфии, создающей единство ментального анализа и визуального синтеза.

Наконец, зафиксированный в архетипе китайской письменной культуры — формально (численно и геометрически) организованном наборе графических фигур (яо, гуа [2]) «Канона перемен» («И цзин») — принцип универсальной двоичной символизации предвосхитил логическое исчисление и бинарную арифметику Г.В. Лейбница, двоичную алгебру Дж. Буля, наконец, современный компьютер, первый образец которого, работающий в двоичном исчислении, спроектировал в 1937 г. Дж. Атанасов.

Следовательно, указанные изобретения китайцев можно считать предтечами породивших современную постиндустриальную цивилизацию информационных технологий, которые в мировой ноосфере на наших глазах трансформируют все человеческое знание в гиперэнциклопедию интернета.

В этих условиях трудно переоценить значение любого справочного, тем более энциклопедического, издания о Китае. Древнейшая автохтонная непрерывно развивавшаяся цивилизация стала в современном глобализованном мире самым большим этносом, демонстрирующим передовому «золотому миллиарду» Запада не менее эффективный способ альтернативного существования с сохранением кардинально иных и совершенно самобытных культурных устоев. Столь впечатляющие успехи требуют адекватного осознания, невозможного без обладания достаточной критической массой достоверной и многосторонней информации об этом феномене.

В России первым приближением к решению задачи создания энциклопедии, посвященной духовной культуре Китая, стал выпуск в 1912 г. прославившимся энциклопедическими изданиями «Брокгаузом-Ефроном» представительной подборки переводных работ В. Грубе о китайской литературе, философии и религии в качестве единой книги под весьма удачным, хотя в данном случае более широким, чем ее содержание, названием «Духовная культура Китая». О том, что эта работа не утратила значения до сих пор, свидетельствуют современные переиздания ее основных частей (См.: Все о Китае. Т. 1. М., 2003, с. 15 – 81; Т.2. М., 2002, с. 102 – 109, 172 – 209; История Китая… М., 2003, с. 103 – 213). Символично также, что, как явствует из предисловия «От редакции», издание 1912 г. было мотивировано новой глобальной ситуацией — «объединением мира», вступлением прежде разрозненных стран и народов в «тесное, многообразное, все усложняющееся взаимодействие», превращением отдельных исторических процессов во «всемирную историю — единый процесс, охватывающий весь род человеческий» и «всю обитаемую поверхность нашей планеты» (Грубе В. Духовная культура Китая. Литература, религия, культура. СПб., 1912, с. III).

Эта подтвержденная многими свидетельствами современников В. Грубе и поражающая нас эффектом déjà vu картина первой попытки глобализации была радикально перекроена объединением мира в состояниях мировых войн, что диалектически обернулось самым резким его размежеванием на враждующие союзы. В свою очередь последнее привело к объединениям внутри двух «лагерей»  или трех «миров», что повысило общий уровень интеграции и создало более серьезные, чем сто лет тому назад, предпосылки для всемирной глобализации после падения «железного занавеса».

В данной ситуации особое, даже жизненно важное значение приобретает знание духовного облика и культурных ценностей главных персонажей на единой мировой сцене. По всеобщему признанию, таковым, приобретающим все более и более важную роль, является Китай, чья культура — очевидный мировой лидер не только по количеству своих носителей, но и по степени внутренней сложности, обусловленной рекордной длительностью самостоятельного развития.

Отсюда прямо вытекает необходимость создания максимально полного и точного, и вместе с тем удобного и компактного описания духовной специфики китайской культуры. Именно этим признакам однозначно соответствует форма энциклопедии, становление которой в Европе совпало с эпохой Просвещения, а развитие со времени «энциклопедистов» стало одним из ведущих интеллектуальных факторов в становлении современной западной цивилизации.

Создание подобной «суммы синологии» должно строиться на основе исторически и логически целостного описания «духовной культуры» (совр. кит. цзиншэнь вэньхуа) Китая как генетического ядра, всегда определявшего фенотипические формы этой цивилизации. Именно так она и сама себя искони осознавала в качестве «государства ритуала и музыки», в котором «культурой» (вэнь), противостоящей хаосу природной стихии (чжи [4]), первозданной простоты (пу), дикости (е [2]) и войны (у [2]), считалась знаковая смыслонаделяющая деятельность, прежде всего воплощающаяся в эстетизированной иероглифической письменности и литературе. Производное от вэнь сочетание вэнь хуа (букв. «преобразование с помощью культуры, окультуривание») сформировалось в эпоху Западной Хань (206 г. до н.э. — 8 г. н.э.). Крупнейший ученый того времени Лю Сян писал: «Всегда расцвет воинственности (у [2]) означает неподчинение, и когда культурное воздействие (вэнь хуа) не изменяет, тогда применяются кары».

В ХХ в. этот бином стал эквивалентом современного западного термина «культура», в нестрогом разграничении с производным от того же «корня» обозначением цивилизации — вэньмин, имеющим буквальный смысл «ясные знаки, свет культуры, культурное просвещение» и восходящим к текстам эпохи Чжоу (XII/XI — III вв. до н.э.): «Канону писаний» («Шу цзин», гл. 2) и комментаторской части «Канона перемен».

Выпущенные в Пекине в конце ХIХ — начале ХХ в. полные китайско-русские словари (Палладия и П.С. Попова, 1888; Иннокентия, 1909) еще не фиксировали подобную терминологизацию. Специально предназначенный для объяснения западной терминологии «Философский словарь» («Чжэсюэ цыдянь»), изданный Фань Бин-цином в Шанхае в 1925 г., идентифицировал понятие культуры (culture, Kultur) с выделенными в словнике биномами цзяо-хуа («просвещение, образование, научение») и сю-ян («воспитание, взращивание, совершенствование»), но указывал также на использование вэнь-хуа для передачи этого западного понятия, а вэнь-у (букв. «культурные вещи, объекты культуры») — для перевода термина «цивилизация». Сходным образом через шесть лет в словаре Р. Мэтьюза (Mathews R.H. A Chinese-English Dictionary. Shanghai, 1931) каждое сочетание цзяо-хуа и вэнь-мин определялось одновременно как «культура» и как «цивилизация», а вэнь-хуа — как «цивилизация (и просвещение)» и «литературная культура». Еще через два года в «Большом словаре» (Да цыдянь. Шанхай, 1933) Ван Юнь-у было установлено терминологическое равенство вэнь-хуа с «культурой» (culture), которое затем вместе с равенством вэнь-мин — «цивилизация» (civilization) было закреплено фундаментальным толково-энциклопедическим словарем «Море слов» (Цы хай. Шанхай, 1947).

Из приведенного краткого экскурса явствует правота слов, написанных в 1939 г. глубоким знатоком предмета акад. В.М. Алексеевым: «Само название этой культуры (вэньхуа) указывает на ее непосредственную связь с литературной конфуцианской идеологией, ибо слово вэньхуа можно передать и через “литературное просвещение (или влияние)”»  (Алексеев В.М. Труды по китайской литературе. Кн. 1. М., 2002, с. 41).

О характерной литературности китайской культуры неоспоримо свидетельствует и еще один производный от вэнь современный термин  — вэньсюэ («литература»), восходящий к тексту Конфуция из «Лунь юя» (XI, 3), где этот бином означает «наученность литературной культуре» (в разных переводах с равной вероятностью фигурируют «культура» и «литература»). Фокусом, соединяющим культуру с литературой в Срединной империи, действительно, была конфуцианская философия, которая родоначальником культуры-вэнь полагала основателя образцовой династии Чжоу в ХII/ХI вв. до н.э. — Вэнь-вана, т.е. буквально «Культурного владыку», или «царя Культуры» («Лунь юй» IX, 5), а своих адептов делала «мужами, наученными литературной культуре» — вэнь-сюэ чжи ши («Хань Фэй-цзы», гл. 46), полученной от «культурных людей» (вэнь жэнь) идеализированного прошлого («Шу цзин», гл. 48/56; «Ши цзин» III, III, 8).

В филологическом аспекте термин вэнь конкретизировался в обозначении жанра рифмованного текста или поминального слова, в лингвистическом — простого (несоставного) иероглифа в виде «перекрещивающихся черт» (цо хуа), как было определено в первом полном иероглифическом словаре «Изъяснение простых и анализ сложных иероглифов» («Шо вэнь цзе цзы», 100 г. н.э.) и отражено в самом его названии. Такой знак-вэнь в наибольшей степени подобен элементарным образам окружающего мира — астрономическим объектам на небе (тянь вэнь) или следам птиц и зверей (няо шоу чжи вэнь) на земле, полосам и пятнам на шкуре тигра и барса или татуировкам на теле и линиям на ладони человека (шоу вэнь), рисункам на аверсе монеты и графемам на гадательных костях (цзя гу вэнь), в свою очередь системно отраженным в абстрактном языке «перекрещивающихся» (цо) и «сплетающихся» (цзун [3]) целых (ян [1]) и прерванных (инь [1]) черт, образующих графические символы гуа [2] (три- и гексаграмм) «книги книг» — «Канона перемен» («И цзин»), самим своим альтернативным названием «Чжоу и» («Чжоуские перемены») идентифицированного с культурной традицией эпохи Чжоу.

В современном языке категория вэнь не утратила своей семантической широты, выступая, с одной стороны, как обозначение письменности (вэньцзы), а с другой — цивилизации (вэньмин) или культуры (вэньхуа) вообще, включая ее духовные (например, вэньсюэ — литература), и материальные (вэньу — предметы материальной культуры) составляющие, а также распространяясь на природные объекты (тяньвэньсюэ — астрономия).

В этом исконном для Китая снятии слишком хорошо знакомого Западу противополагания рукотворного и природного, человеческого и божественного секрет предельной широты культуры-вэнь, охватывающей и философию и науку, и литературу и искусство, и поэзию и прозу, и слова (вэнь-янь) и вещи (вэнь-у).

Сами китайцы традиционно являются чемпионами мира в составлении всякого рода антологий, словарей и энциклопедий, которые представляют собой готовую информационную базу для интегрального описания их культуры. Эта деятельность китайских ученых приобрела особое значение после того, как в первой половине ХХ в. они освоили западные научные стандарты, и, в частности, стали заниматься новой для них дисциплиной –  культурологией (вэньхуасюэ), первые статьи по которой начал публиковать в 1932 г. Хуан Вэнь-шань (в его имени первый иероглиф обозначает культуру). Все это даже побудило В.М. Алексеева в 1948 г. заключить: «Фактически роль европейских справочников синолога закончилась: за китайцами уже сейчас угнаться невозможно» (Алексеев В.М. Указ. соч. Кн. 2. М., 2003, с. 262).
 
Свой вывод В.М. Алексеев сформулировал в рецензии на включающий около 7 тыс. имен однотомный «Большой словарь китайских писателей» («Чжунго вэньсюэцзя да цыдянь» 中国文学家大词典), впервые выпущенный Тань Чжэн-би в Шанхае в 1934 г. и переизданный в двух томах в 1980. С того времени китайскими учеными были достигнуты еще более впечатляющие результаты. В одноименном словаре, выпущенном шанхайским издательством «Шанхай шудянь» в 1985 (переизд. 2011), насчитывалось уже более 10000 имен, а «Словарь китайских писателей» (Чжунго вэньсюэцзя  цыдянь 中国文学家辞典), опубликованный в Чэнду в 1985, составил три тома. Кроме того, под редакцией Ма Лян-чуня и Ли Фу-тяня в 1991 г. в Тяньцзине был выпущен 8-томный «Большой словарь китайской литературы» («Чжунго вэньсюэ да цыдянь»), а в Хэфэе в 1987 г. — составленный У Вэнь-чжи 2-томный «Хронологический справочник крупных событий в истории китайской литературы» («Чжунго вэньсюэ ши да ши няньбао»), охватывающий период с 772 г. до н.э. по 1919 г.

В 80–90-е годы вышли в свет в Шанхае под общей редакцией Ляо Гай-луна, Ло Чжу-фэна и Фань Юаня трехтомный «Большой китайский биографический словарь» («Чжунго жэньмин да цыдянь»), включающий около 30 тыс. персоналий, в том числе 14 тыс. имен в томе «Исторических личностей» («Лиши жэньу», 1990), и еще больший двухтомник под общей редакцией Чжан Хуй-чжи, Шэнь Цы-вэя и Лю Дэ-чжи «Большой китайский историко-биографический словарь» («Чжунго лидай жэньмин да цыдянь», 1999), охватывающий около 55 тыс. имен на почти трех тыс. страниц, а в Тяньцзине под общей редакцией Чэнь Бин-хуа уникальный почти тысячестраничный «Большой словарь знаменитых каллиграфов и художников древнего и современного Китая» («Чжунго гу цзинь шу хуа мин жэнь да цыдянь», 1998, 2002), включающий около 30 тыс. имен.

В Шанхае также были опубликованы под общей редакцией Ши Сюань-юаня и др. объемом свыше полутора тыс. страниц «Словарь китайской культуры» («Чжунго вэньхуа цыдянь», 1987), тридцать тематических разделов которого включают в себя около 10 тыс. статей; составленный Юй Юнь-го и др. более чем тысячестраничный «Хронологический справочник по истории китайской культуры» («Чжунго вэньхуа ши няньбяо», 1990), охватывающий явления и события от палеолита до образования КНР в 1949 г.; под общей редакцией Фэн Ци 14-томный (около статей 40 тыс.) «Большой словарь китайской истории» («Чжунго лиши да цыдянь»), включающий тома по истории отечественной мысли («Сысян ши», 1989) и историографии («Шисюэ ши», 1983); под общей редакцией Чжан Кай-чжи 6-томный «Большой философский словарь» («Чжэсюэ да цыдянь»), включающий около 13 тыс. статей и отдельный том по истории китайской философии («Чжунго чжэсюэ ши», 1985).

В Пекине и Шанхае была издана под общей редакцией Ху Цяо-му 80-томная, включающая близкое к мировым рекордам количество (около ста тыс.) статей «Большая  китайская энциклопедия» («Чжунго да байкэ-цюаньшу»), в которой философия («Чжэсюэ», 1987) и отечественная литература («Чжунго вэньсюэ», 1986) представлены солидными двухтомниками.

Наконец, под общей редакцией Ло Чжу-фэна увидел свет беспрецедентный по наполненности всей синологической информацией, включающий около 370 тыс. статей, толково-энциклопедический «Большой словарь китайского языка» («Хань юй да цыдянь») в 12 объемных (в среднем по полторы тыс. страниц большого формата) томах (Шанхай, 1986–1993), а в Пекине в 1990 г. под общей редакцией Яо Пэна и др. была издана огромная (около 1400 страниц большого формата мелким шрифтом) антология «Сокровищница китайской мысли» («Чжунго сысян баоку»), охватившая более ста тем культурологической проблематики, и там же в 2003 г. под общей редакцией Цзун Фу-бана, Чэнь Ши-нао и Сяо Хай-бо появился колоссальный (более 2700 страниц мелкого шрифта) словарь китайской духовной культуры «Совокупный свод схолий и глосс» («Гу сюнь хуй цзуань»), в четыре раза превысивший объем своего знаменитого предшественника «Свода схолий к канонической литературе» («Цзин цзи чжуань гу»), за 200 с лишним лет до этого составленного выдающимся  философом и ученым Дай Чжэнем и отредактированного крупнейшим текстологом Жуань Юанем.

В итоге «проект универсального, большого справочника по Китаю», который в 1944 г. как послевоенную необходимость выдвинул В.М.Алексеев (там же, кн. 2, с. 246) был практически с исчерпывающей полнотой за полвека реализован в самом Китае.

Впрочем, следует признать, что и западными синологами, с самого начала следовавшими общепринятой теперь во всем мире научной методологии, за два столетия была проделана огромная и плодотворная работа в указанном направлении, правда, касающаяся либо отдельных сфер китайской цивилизации, либо всей ее в целом без спецификации духовной культуры Китая как самостоятельного предмета.

Самые общие «справочники по Китаю» на Западе стали появляться с середины ХIХ в.: Williams S.W. The Middle Kingdom. A survey of the geography, government, education, social life, arts and religion of the Chinese Empire. Vol. 1–2. London–New York, 1848 (1883, 1901; Taipei, 1965); Mayers W.M. The Chinese Reader`s Manual. A handbook of biographical, historical, mythological and general literary reference. Shanghai, 1874 (1910; Р., 1924); Giles H.A. A Glossary of References on Subjects Connected with the Far East. Shanghai, 1878 (1886, 1900; L., 1974); Ball J. D. Things Chinese: being Notes on Various Subjects connected with China. Shanghai, 1891, London, 1892 (1893, 1900, 1903, 1908, 1926, 1934; частичный рус. пер.: Вопросы Китая в алфавитном порядке. Справочная книга о Китае и китайцах. Вып. 1: Аборигены - Ломбарды // Изв. Вост. ин-та. 1903/04, т. ХIII, вып. 1. Владивосток, 1905); Gorst H.E. China. L., 1899; Couling S. The Encyclopaedia Sinica. Shanghai–London, 1917; Erkes E. China. Gotha, 1918. Эти первые, еще весьма несовершенные опыты постепенно усовершенствовались (см., например:  Dawson R. (ed.). The Legacy of China. Oxf., 1964; Hock B. The Cambridge Encyclopedia of China. L., 1982) и в начале ХХI в. привели к созданию такого объемного и качественного справочника, как немецкий тысячестраничный словарь: Das große China-Lexikon. Darmstadt, 2003. Кроме того, в Пекине для обращения на Западе была выпущена на английском языке в 1987 г. «Энциклопедия нового Китая» («Encyclopedia of New China»), которая в 1989 г. вышла в русском переводе в Москве.

C конца ХIХ в. стали появляться сначала краткие, а затем и подробные описания китайской истории и исторические очерки, ориентированные на культуру, что создало в итоге предпосылки для начала издания в 1986 г. фундаментальной 15-томной  «Кембриджской  истории Китая» (The Cambridge History of China, к 2003 г. выпущено 12 книг), содержащей обширные историко-культурные разделы. В этом же русле в середине ХХ в. проходило издание обобщающих, хотя и не претендующих на полноту, сборников: Zen Sophia H. Chen (ed.). Symposium on Chinese Culture. Shanghai, 1931; Wright A.F. (ed.). Studies in Chinese Thought. Chicago, 1953; Fairbank J.K. (ed.). Chinese Thought and Institutions. Chicago–London, 1957 (6-е изд. — 1973); Moore C.A. (ed.). The Chinese Mind. Honolulu, 1967, — а в серии «Познание Китая» в КНР увидела свет книга: Tung Chi-ming. An Outline History of China. Peking, 1959.

Беспрецедентным по теоретической глубине и фактологической широте источником информации, касающейся истории китайской научной и технической мысли от философии, логики и лингвистики до математики, астрономии, географии, физики, химии и биологии, стала основанная блестящим английским ученым-энциклопедистом Дж. Нидэмом и создаваемая в соавторстве с коллективом ведущих специалистов продолжающаяся серия капитальных монографий «Наука и цивилизация в Китае» (Science and Civilization in China. Cambridge), в которой за полвека с 1954 по 2004 г. были выпущены 7 томов в 20 внушительных по объему и богато иллюстрированных фолиантах.

Обзор синологических достижений на Западе показывает, что к концу ХХ в. и там сформировалась очевидная потребность в аккумуляции весьма значительного массива информации, накопленной за четыреста лет знакомства и двести лет научного исследования Китая. Как любая наука, синология, развиваясь, настолько дифференцировалась, что стала уделом не энциклопедистов, а специалистов, которым необходимы энциклопедии. Этот процесс в 80-е годы, как показано выше, бурно пошел в самом Китае, что также было стимулировано модернизацией внутри страны и глобализацией вовне. Начался он и на Западе, разумеется, в значительно меньшем масштабе.

Одним из самых ярких тому свидетельств стала выработка на международной конференции в Неаполе 15–17 декабря 1986 г., прошедшей под названием “The Encyclopedia of Chinese History and Culture. A Work in Progress”, грандиозного проекта создания силами мирового синологического сообщества 10-томной «Энциклопедии китайской истории и культуры». Предполагалось первый том посвятить общему описанию страны, пять следующих – отдельным историческим эпохам от неолита до современности, взятым в тематических аспектах, последние четыре – разнообразным словарным статьям, расположенным в алфавитном порядке. К сожалению, этот замечательный проект, во главе которого стояли такие видные представители мировой синологии, как Л Ланчиотти (L.Lanciotti), Г. Франке (H.Franke), Б. Хук (B.Hook), М. Лёве (M.Loewe), К. Гавликовский (K.Gawlikowski), Шэн Ши-юнь (Chen Chi-yun) и др., не был реализован, хотя и по прошествии десятилетия, как сообщал Л. Ланчиотти, продолжал оставаться актуальной задачей (Europe Studies China. L., 1995, с. 74).

В создании «Энциклопедии» планировалось активное участие и ученых из СССР, поскольку российское/советское китаеведение было одним из старейших и сильнейших на Западе. На то были вполне естественные причины. В кратком обзоре истории европейской синологии Г. Франке справедливо отметил: «После завоевания Сибири в XVII в. Россия и Китай стали соседями с общей границей в тысячи миль. Русские также были первыми европейцами, заключившими договоры с императорским Китаем (Нерчинск, 1689; Кяхта, 1727) и потому испытывали жизненный интерес к развитию китаеведения и маньчжуристики» (Franke H. In Search of China: Some General Remarks on the History of European Sinology // Там же, с. 15).

Первые в России энциклопедические труды о Китае начали создавать члены Российской духовной миссии в Пекине (1715–1964). Так, причетник VII миссии (1781–1794) Иван Орлов опубликовал почти тысячестраничное «Новейшее и подробнейшее историческо-географическое описание Китайской империи» (Ч. 1–2. М., 1820). Научный характер этим энциклопедическим описаниям придал глава IX миссии (1807–1821) и основоположник русской синологии Н.Я. Бичурин (архимандрит Иакинф), прежде всего в капитальных трудах: Китай, его жители, нравы, обычаи, просвещение. СПб., 1840; Статистическое описание Китайской империи. Ч. 1–2. СПб., 1842 (Пекин, 1910; М., 2002); Китай в гражданском и нравственном состоянии. Ч. 1–4. СПб., 1848 (Пекин, 1911–1912; М., 2002), которые нашли продолжение в публикациях русских дипломатов, работавших в описываемой стране: Коростовец И.Я. Китайцы и их цивилизация. СПб., 1896 (1898; Смоленск, 2003); Тужилин А.В. Современный Китай. Т. 1–2. СПб., 1910, — и были дополнены переводной литературой.

В советский и ближайший постсоветский период подобного рода издания, построенные также по тематическому принципу, создавались уже не отдельными авторами, а соавторами и коллективами: Мамаев И., Колоколов В. Китай. М., 1924 (два изд.); Китай. История, экономика, культура, героическая борьба за национальную независимость. Сб. статей под ред. В.М. Алексеева, Л.И. Думана и А.А. Петрова. М.–Л., 1940; Китай на пути модернизации и реформ. 1949–1999 / Отв. ред. М.Л. Титаренко. М., 1999.

Высшим достижением на этом пути стал шеститомник, совместивший тематический принцип организации материала с историческим в комплексном и последовательном описании китайской цивилизации от зарождения до начала XХ в.: Крюков М.В., Софронов  М.В., Чебоксаров Н.Н. Древние китайцы: проблемы этногенеза. М., 1978; Крюков М.В., Переломов Л.С., Софронов М.В., Чебоксаров Н.Н. Древние китайцы в эпоху централизованных империй. М., 1983; Крюков М.В., Малявин В.В., Софронов М.В. Китайский этнос на пороге средних веков. М., 1979; они же. Китайский этнос в средние века (VII–XIII вв.). М., 1984; они же. Этническая история китайцев на рубеже средневековья и нового времени. М., 1987; Крюков М.В., Малявин В.В., Софронов М.В., Чебоксаров Н.Н. Этническая история китайцев в ХIХ — начале ХХ века. М., 1993.

Следующая попытка была предпринята на исходе «великой дружбы» СССР и КНР, когда в 1959–1960 гг. китаисты Ленинграда и Москвы совместно готовили многотомные «Очерки по истории китайской культуры», которые, однако, не достигли печатного станка. Следы этой деятельности сохранились в разрозненных публикациях, увидевших свет значительно позже (см., например: Яхонтов С.Е. История языкознания в Китае // История лингвистических учений. Древний мир. М., 1980; История лингвистических учений. Средневековый Восток. М., 1981; Вельгус В.А. Средневековый Китай. М., 1987).

С конца 50-х до конца 90-х годов ХХ в. появились всего три небольшие книги рассматриваемой категории, написанные в легком жанре популярных очерков: Страна Хань. Очерки о культуре древнего Китая / Под общ. ред. Б.И. Панкратова. Л., 1959; Сидихменов В.Я. Китай: Страницы прошлого. М., 1974 (3-е доп. изд.: 1987); Алимов И.А., Ермаков М.Е., Мартынов А.С. Срединное государство. Введение в традиционную культуру Китая. СПб., 1997. В первой из них затрагивалась только древность, во второй — духовная и политическая культура, быт и нравы эпохи Цин (1644–1911), в третьей, самой скромной по объему, — отдельные аспекты традиционной культуры.

Принципиально новым шагом вперед стал оригинальный и информативный «словарь-справочник» Г.А. Ткаченко «Культура Китая» (М., 1999), в котором весь материал — 256 словарных статей и соответствующих справочных указателей (с иероглификой) — расположен в алфавитном порядке. Однако практическая, учебно-прикладная направленность этого небольшого пособия определила неполноту и разнородность его содержания, а также отсутствие научного аппарата, в частности библиографии и ссылок на литературу.

Первой представить «полную картину истории развития и состояния культуры Китая от глубокой древности до наших дней и во всех образующих ее традициях и духовных ценностях» сделала попытку М.Е. Кравцова в «носящем фундаментальный, энциклопедический характер» учебном пособии «История культуры Китая» (СПб., 1999 (2003)). При несомненном превосходстве над предшественниками в широте охвата и степени систематизации материала, содержание этой книги значительно уже ее названия, поскольку лишь слегка касается материальной культуры, и даже уже понятия «духовная культура Китая», поскольку практически не касается, например, философской методологии и педагогики, науки и технической мысли, медицины и военного искусства. Кроме того, видимо, жанр учебного пособия не позволил дать ссылок на западную и китайскую литературу, а также ввести указатели.

Существенное продвижение вперед ознаменовало собой появление превысившей по объему все предшествующие аналоги в 2-3 раза книги В.В. Малявина «Китайская цивилизация» (М., 2000), аннотированной как «первое в нашей стране систематическое описание жизненного уклада и духовных ценностей китайского народа». Это действительно первое в России издание, достаточно полно описывающее основные сферы духовной и некоторые сферы материальной культуры традиционного Китая. Но и этот капитальный труд не может считаться энциклопедическим в строгом смысле слова, на что, кстати, весьма достойно и не претендует, ибо, во-первых, является  воплощением «оригинального взгляда на природу китайской цивилизации» и «личного опыта» автора, а не сводом общепризнанных и неоспоримых достижений всей синологии, во-вторых, кроме указателя имен и названий, лишен формальных признаков справочно-энциклопедического издания, в частности какой-либо библиографии.
 
В приведенный список общих описаний на русском языке духовной культуры Китая для полноты картины следует включить недавно изданные, хотя и основанные на данных, как минимум, полувековой давности, две антологии: Все о Китае (2002, 2003), Прошлое Китая… (2003), — и две книги Ч.П. Фицджеральда: Китай: Краткая история культуры (1998); История Китая (2004).

Во всей этой литературе безусловно доминируют тематический и исторический принципы организации материала. Единственное исключение составляет «словарь-справочник» Г.А. Ткаченко.

Данная ситуация отражает, как онтогенез — филогенез, общую эволюцию энциклопедий, которые сначала строились, следуя содержательному  принципу, — тематически, предметно, проблемно и хронологически, а затем, следуя формальному принципу, — алфавитно. Развитие этого процесса показало преимущества и недостатки обоих способов. Первый обладает теоретическим преимуществом, соответствуя  смыслу, логике и исторической связи явлений, второй — практическим, обеспечивая удобство и быстроту получения информации. Отсюда следует, что оптимально сочетание того и другого. Именно к такому логичному выводу и пришли в 1986 г. синологи, проектировавшие  международную «Энциклопедию китайской истории и культуры».
 
Создатели российской «Энциклопедии духовной культуры Китая», основываясь на указанных теоретических и исторических предпосылках и руководствуясь здравым смыслом, совершенно независимо пришли к аналогичному плану. При этом, не претендуя на славу изобретателей велосипеда, они с удовольствием готовы признать приоритет своих выдающихся предшественников, не уступая, однако, приоритета в реализации подобного плана.
 
Духовная культура Китая. Т. 1. Философия Духовная культура Китая. Т.2. Мифология и религия Духовная культура Китая. Т.3. Литература и искусство. Язык и письменностьДуховная культура китая. Т.4. Историческая мысль. Политическая и правовая культураДуховная культура Китая. Т.5. Наука, техническая и военная мысль, здравоохранение и образованиеДуховная культура Китая. Т. 6 (дополнительный). Искусство
 
Кроме того, отечественный проект отличает и ряд содержательных особенностей.
 
Во-первых, он предполагает вдвое меньшее количество томов, что, впрочем, соответствует и «вдвое меньшему» предмету — только духовной, а не всей культуре Китая. Пятитомник будет иметь следующий состав: 1) «Философия», 2) «Мифология и религия», 3) «Литература и искусство. Язык и письменность», 4) «История и этос. Политика и право», 5) «Наука и техническая мысль». Как видно из названий, тома могут состоять из частей, которые в свою очередь делятся на разделы.

Вторую важнейшую особенность проекта составляет именно архитектоника отдельного тома или части тома в случае его поделенности на таковые. Структурной основой тут выступает деление на три раздела: 1) общий, отвечающий содержательному критерию отражения основных тем и проблем обозначенной предметной области в логической взаимосвязи, исторической последовательности и высшей степени обобщения, 2) словарный, отвечающий формальному критерию алфавитного расположения статей, максимально конкретизирующих содержание первого раздела, 3) справочный, отвечающий также формальному критерию включения необходимого и достаточного количества указателей с алфавитным порядком имен, названий и терминов, сопровождающихся эквивалентами на языке оригинала, что в сочетании с устройством второго раздела позволит настоящему изданию выполнять не только энциклопедическую, но и высокоразвитую словарную функцию.

В-третьих, в наше время, отмеченное буйным изобилием энциклопедической и словарной продукции, умножаемой, если не возводимой в степень, оперативностью электронных версий, и даже распространяющей свои чары на беллетристику (см., например, «Хазарский словарь» М. Павича), в этом деле приходится прокладывать трудный курс между Сциллой всеохватного, всеядного и «безбрежного» объективизма, чреватого либо бесплодием, либо уродством, и Харибдой бесшабашного или высокомерного субъективизма, который даже в лучших своих образцах прокламирует, что «объективность это не более чем род авторитарной иллюзии» (Руднев В.П. Энциклопедический словарь культуры ХХ века. М., 2003, с. 2).

Среди различных самоограничений, удерживающих наше издание от «растекающейся» бесформенности и придающих ему «необщее выражение», центральным и индивидуализирующим стало стремление, воспользовавшись образцовым примером квантовой физики, отразить не только предмет, но и метод, т.е. представить китайскую духовную культуру так, как она выглядит сквозь призму отечественной синологии, и тем самым создать гипертекст, который напоминает картину, запечатлевшую самого написавшего ее художника, что вполне почтенно, поскольку практиковалось старыми мастерами и популярно теперь.

Разумеется, подобный подход априорно означает определенный дисбаланс с точки зрения иных научных традиций. Что-то, хорошо изученное в России, здесь будет представлено более подробно, а что-то, неизученное, хотя и важное, может отсутствовать. Но такой дисбаланс подобен асимметрии лица, которая и составляет одно из его важнейших персонифицирующих свойств.

Четвертой основной особенностью настоящего проекта является его открытость, т.е. принципиальная возможность дальнейшего развития, дополнения и выправления, что в итоге должно сохранить указанную асимметрию лица в рамках ощущения красоты и статуса друга искусства, коему симметрия — враг.

Открытость в данном случае подразумевает еще и максимально широкий (в рамках жанровых ограничений) спектр отсылок к трудам предшественников как на Западе, так и на Востоке, но прежде всего в России. Наиболее полные библиографические данные о русском китаеведении собрал П.Е. Скачков в «систематическом указателе книг и журнальных статей о Китае на русском языке», озаглавленном «Библиография Китая», где в первом издании (Москва–Ленинград, 1932) был охвачен двухсотлетний период с 1730 по 1930 г., а во втором (М., 1960) описание доведено до 1957 г. включительно. Позднее эту работу продолжила В.П. Журавлева в охвативших публикации 1974–1988 гг. ежегодниках «Книги и статьи о Китае на русском языке» (Китайская Народная Республика: Указатель литературы на русском языке. М., 1976–1991), библиографии «Книги о Китае, опубликованные на русском языке в 1989–1999 гг.» (Китай на пути модернизации и реформ. 1949–1999. М., 1999) и др. изданиях. Прямым продолжением «Библиографии Китая» П.Е. Скачкова стал осуществляемый ею проект  описания синологической литературы на русском языке после 1957 г., основные части которого войдут в справочные разделы настоящей «Энциклопедии», в частности в т. 1 помещена библиография литературы по философии, охватывающая 1958–2005 годы.
 
Ст. опубл. под назв. «Энциклопедия "Духовная культура Китая" как summa sinologiae» с некот. изменениями: Духовная культура Китая: энциклопедия: в 5 т. / Гл. ред. М.Л.Титаренко; Ин-т Дальнего Востока. - М.: Вост. лит., 2006. Т. 1. Философия / ред. М.Л.Титаренко, А.И.Кобзев, А.Е.Лукьянов. - 2006. - 727 с. С. 33-42.