Синология.Ру

Тематический раздел


Чжан Бинлинь

Избранные произведения Чжан Бинлиня

Манифест...

Манифест о возмездии маньчжурам1

Небесная сфера, вращаясь, [дошла до] 1907 г. некоего числа некой луны 4605 г. от начала правления...2 Манифест Военного правительства китайской нации:

В стародавние времена прародитель нашей династии Хуан-ди по имени Сюаньюань3 совместно с императором Янь[-ди]4, выходцем из Шаодяня5, как доподлинно [известно], основал на этой земле государство. Обратившись к гадательным триграммам цянь и кунь6, сделал шапку и пояс-костюм, овладел луком и стрелами, чтобы угрожать непокорным вассалам. На юге он уничтожил Чи Ю7, а на севере изгнал сюнну, [после чего] обнес границей значительную территорию, разделив ее на девять областей. Его последователями были Шао Хао8 и Гао Ян9; что касается [правителей] Тан и Юй10, то они отмежевались от северного [государства] Саньмяо11; [на их территории] пышно зеленели приморские земли, и не было таких [племен], которые вели себя независимо. В эпоху Ся и Шан12 сила государей была невелика,  но они смогли защитить собственное потомство, а также простой народ и не утратили подвластные территории. После того, как Чжоу-гун13 присоединил варваров-инородцев и основал Китай, территория всей страны составляла 10 тысяч ли, и ни псы [государства] Люй14, ни жители [государства] Сушэнь15 не осмеливались проявлять непокорность. Когда Чжоу пришло в упадок, начались беспорядки: сначала появились красные северные инородцы (чи ди), затем белые инородцы (бай ди)16, а также жуны, [проживавшие на территории Китая] и в Лухуне17, которые вступали в сражения с китайскими князьями; инородцы, как говорят, ходили с распущенными волосами и презирали китайские обычаи. Племена проживали компактно, они редко добивались успеха в сражениях, [их действия] можно считать мелкими неприятностями18. Цинь Шихуанди19, овладев Китаем, приказал военачальникам отправиться за пределы рек Хуанхэ и Хуаншуй и начал сооружение Великой китайской стены20, чтобы воспрепятствовать [вторжению] гуннов. В Китае установилось спокойствие, и [царство] Цинь достигло преуспеяния21. Начало [правления] блаженной памяти [династии] Хань было положено сражением в Пинчэне; образцовый У-ди22, внушая ужас, решительно двинулся карательным походом на Север; в конце концов, он разгромил большой лагерь[неприятеля] и вырезал на камне запись о достижениях на горе Ланцзюйсюй. На протяжении трех эпох[династия] взращивала свои достоинства, свет её могущества распространялся повсюду, изо дня в день озаряя всех ханьцев23, которые, искоса поглядывая на Шаньюя24, продвигались на юг, торопясь выполнить приказ [государей] и помышляя о рабах и наложницах. В эпохи династий Синь25 и «младшей» Хань26 северные иноплеменники постепенно ослабели, и на пограничных форпостах конфликтов стало меньше. Когда правление(дао) [династии] Цзинь27 постепенно пришло в упадок, власть перешла к её противникам; тогда сторонники Лю Юаньхая и Ши Лэ28, ссылаясь на авторитет [династии] Цзинь, воспользовались моментом и начали совершать налеты [на Китай].Территория нашего Китая распалась, а пять варварских племен29  сильно выросли числом, не успевали расправиться с одним [племенем], как выступало другое. Государства, возникавшие на левом берегу Янцзы, не выходили за пределы [областей] Цзин и Ян30; на западе были нанесены удары по [бассейну] реки Хуншуй, [находившемуся во владении] поздней династии Цинь31, а на востоке - уничтожены мужуны32. Лишь царства Янь и Цзи33 не были умиротворены; они подкупили тоба34, а Цуй Хао35 и Вэй Шоу36 коварно уверяли, что северные племена происходят от Хуан-ди. Плут Ван Тун в «Каноне начала» («Юань цзин»)37 неоднократно распространялся о варварах, утверждая, что простой народ (ли минь) привлекал на свою сторону жунов. Согласно этим рассуждениям, дурные и льстивые инородцы якобы могли разбойничать в нашем Китае, заботясь лишь о том, чтобы китайцы преданно взирали на них. Когда Небо наконец вразумило их, мандат [на правление] получил род Тан38,а все западные жуны и тюрки признали свою вину. Что касается жителей Срединной равнины39, то они длительное время терпели поражение от косатых пленников40; опираясь на генералов, северные иноплеменники и ханьцы затеяли распри, которые закончились мятежом Ань [Лушаня] и Ши [Чаои]41. Ко времени [династии] Лян, [основанной] Чжу42, во внутренние территории вторглись шато43, а Цзиньская династия дома Ши44и Ханьская династия дома Лю45 долгое время учиняли зло. Суны46 были преемниками потомков [предшествующих] монархов; в то время территория страны сократилась, а округа Янь и Юнь оказались во владении киданей47. В государстве Цзиньюань48 продолжались мятежи, распространившиеся и на южные подвластные ему земли; затем [волнения] дошли до Монголии, которая, к счастью, была отделена от [территории] Чисянь49. Что до нашего Срединного Китая (Чжунхуа), то он стал приходить в запустение,  государство начало гибнуть. Но поскольку воля народа, высоко ценившего свою нацию, не была утрачена, власть династии Сун при доме Хань50 пришла к концу. Следуя высшим принципам [правого дела], [народ] ополчился против злодейства и в конце концов объединился под началом Чжу [Юаньчжана]51, после [его победы] одежда и головные уборы,  этикет и музыка, — все вернулось в изначальное состояние. Хотя пределы страны расширились, царствующий дом Хань не был арестован; снаряжались карательные экспедиции куда только можно, в самые отдаленные места, даже за пределы [империи] Сун; различая нации, наказывали владык строже, чем при [династии] Тан; девять пограничных округов охраняли раздельно, на прилегающей [территории] вели разведку, оборонялись от инородцев, не допуская произвола с их стороны, препятствовали монголам сеять зло. В общем, границы, особенно  западные и северные, охраняли бдительно.  Но в этот момент ничтожные восточные инородцы52, на которых ранее не обращали внимания, скрытно воспользовались ловушками для ловли фазанов и кроликов и овладели Шэньяном, а затем вторглись во Внутренний Китай, разграбили священные реликвии53 и вот уже на протяжении 263 лет54 причиняют Китаю зло. Зловредные инородцы, носящие фамилию Айсинь Гиоро55, унаследовали скверну чжурчжэней, покинули [свои] дальние восточные земли, стали одеваться в шкуры из рыбьей чешуи и натравливать псов на оленей56, а сами метали в фениксов красные плоды как благоприятный символ и, сбивая с толку [других] варваров, своевольно атаковали их. В прежние времена, в начале правления минского императора Вань Ли57, если человек становился бунтовщиком или вором, его отца и сыновей немедленно казнили. А жестокий наследник престола Нурхаци58 длительное время творил зло и не раскаивался. Потомки извлекли из его злодеяний пользу, а в Китае твердили о его невежестве, не могли стерпеть [чинимое им зло] и казнили его59. Так как варвары правили варварами и на [нашей?] территории действовали законы жунов, судьба предначертала появление выдающегося военачальника60. [Это и был] вождь Нур[хаци], имевший несчастье появиться на свет и совершенно утративший добродетель (дэ); алчность его была беспредельна; он нагло облагал всех данью, а когда не получал маньчжурский жемчуг61, грабил наши окраины, приближаясь к областям Никань и Вайлань, населённым племенем ехэ62. Затем, встав во главе массы людей, назвал [свои] желтые одежды императорскими (ди)63. Его сын Хуан Тайцзи64, использовав благоприятные условия для неожиданного удара, полностью овладел всем Ляо[дуном]. У нас в Китае также возникли беспорядки в результате [действий] бродячих разбойников65; против них непрерывно посылали карательные экспедиции,  полководцу66 это было весьма на руку и позволяло иноплеменникам творить массовые жестокости и злодейства; штурмуя [препятствия], он вовне овладел Кореей, а внутри [Китая] окружил Пекин67. Зло дошло до предела, но в результате сам он погиб68. Как раз в это время бродячие разбойники ворвались в столицу, рассчитывая обрести почет и уважение69; а Доргунь — дядя Фулиня, лицемерно назвав [свое войско] справедливым70, продолжал грабить Китай. С начала правления Хун-гуана71 до гибели Янь Пинчжэна72 в течение 41 года чиновники и оставшиеся [в живых] простолюдины находились под властью иноплеменников. Так продолжается  и поныне, вот уже девять эпох, а злодейские поступки (дэ) следуют один за другим. Сегодня наш китайский народ должен досконально узнать о многочисленных преступлениях иноплеменников. В прежние времена, когда племя тоба узурпировало императорскую власть в Лояне73, вытеснив северных иноплеменников,  оно не рисковало притеснять ханьскую нацию. Инородцы же расположили гарнизоны в стратегически важных местах, а податное сословие и простолюдины ежегодно предоставляют им солдатский паек; это значит, что [они] являются хозяевами, а [наш народ] — рабами. Таково их первое преступление. Оккупировав Пекин, они стали регулярно отбирать у столицы продовольствие и не тратя денег, отправлять его на их исконную территорию, создавая запасы в Ляодуне. Кроме того, они переплавили золота на многие миллионы и схоронили его в могилах предков, а деньги зарыли в землю, то есть действовали подобно разбойникам; в результате прекратилось денежное обращение, а ханьский народ, от мала до велика, пребывал в нужде, обрекая себя на гибель. Таково их второе преступление. Лукаво разглагольствуя о гуманном правлении, обещая никогда не увеличивать налоги, при взимании в округах и уездах натурального налога они по-прежнему присваивали начисления на потери при транспортировке зерна и попустительствовали сбору в округах и уездах отчислений с налоговых поступлений в пользу провинциальной администрации; прочие же налоги, например, лицзинь74, средства на транспортные расходы командированным, дополнительные налоги из года в год возрастали;  безуспешно пытаясь заслужить репутацию гуманных [правителей], они по существу являлись [прожорливыми] таоте75. Таково их третье преступление. С тех пор как начали свирепствовать бродячие разбойники, местное население пришло в уныние, и  юго-восточные районы полностью оказались под властью инородцев. Вступив в Цзяннань76, они устроили резню на территории, прилегающей к Нанкину (в Янчжоу77, Цзядине78, Цзянъине79 ); в провинциях Чжэцзян ( в Цзядине и Цзиньхуа), и Гуандун (в Гуанчжоу). В Датуне преданные долгу старые полководцы вернулись на правильный путь, но когда город пал, [инородцами] были казнены все взрослые мужчины, а женщины изнасилованы. Безвинный ханьский народ пал жертвой злодеев. Таково их четвертое преступление. Когда Чжэн [Чэнгун] оказался на Тайване, в войне приняли участие лодочники, запуганные жители прибрежных районов стали проводниками, а со временем переселились на материк, односторонне возобновив политику закрытых дверей. Позже над проживавшими за морем эмигрантами численностью свыше 30 тыс. человек учинили расправу голландцы, но, признав свою ошибку, направили Китаю извинение за это преступление. Старейшина племени Хун Ли80  проигнорировал [этот акт], но заявил, что предоставляет им полную свободу истреблять разбойников. Белым это пришлось по душе, и они отдали приказ преследовать эмигрантов, проживавших в странах Южных морей. Таково их пятое преступление. В свое время, когда монголы вторглись [на территорию Китая], роду Чжао81 был пожалован почетный государственный титул, а императорская родня не потеряла свои владения. Маньчжуры погубили Хун-гуана, полностью истребили род Чжу82, но помиловали потомков, чтобы обмануть весь мир. Таково их шестое преступление. Хотя монголы и проявляли жестокость, [в их время] не было литературных судебных процессов; если становилось известно о преступлении их отпрысков, то их вину не прощали, к тому же [общественная] мысль варваров и китайцев не подвергалась уничтожению. Когда маньчжуры оказались во внутренних покоях дворца, поборы  стали расти изо дня в день; они скрывали недовольство молча и распустили городскую управу. Когда Чжуан Тинлун83, Дай Минши84, Люй Люлян85, Чжан Сытин86, Лу Шэннань87, Ван Цзинци88, Цзи Чжоухуа89, Ван Сихоу90 и Ху Чжунцзао91 высказывали собственное мнение или выражались иносказательно, сатирически в стихах, песнях, либо с помощью иероглифов, [маньчжуры]-инородцы всегда подвергали их строгому наказанию, казнили даже потомков и поотрубали головы тысячам человек. Таково их седьмое преступление. Словно во времена прежних династий не происходило ничего интересного, были уничтожены книги по истории прошлых веков, где авторы, в большинстве своем честные, описывали тираническое правление. Чтобы пресечь мысли людей о [правлении] Хань, сожгли свыше восьми тысяч старых изданий, не считая докладов сановников и сочинений эпохи Мин, а также все книги до конца династии Сун включительно, и всё для того, чтобы стереть из памяти народа прошлое и воспитывать его в духе преклонения перед иноплеменниками. Таково их восьмое преступление. Создав невиданную во всем мире систему вечного рабства,  иноплеменники отдавали челядь своим вассалам; если ханьцы совершали преступление, они становились рабами восьмизнаменной [армии]; согласно закону о сокрытии краденого, сбежавшие[воры] подлежали казни, а тех, кто прятал их, также немилосердно обезглавливали; в общем, в отношении простого народа проявлялась бесчеловечность и жестокость. Таково их девятое преступление. Принятые законы надлежит соблюдать; военные и государственные [чиновники] не должны вмешиваться [в дела] друг друга. Иноплеменники ввели в законы много дополнительных статей, создав в делах неразбериху, губернаторы и наместники во всем поступают по собственному усмотрению. В настоящее время  на местах существует свой порядок применения высшей меры наказания; в случае индивидуальных преступлений большинство дел не подлежат обжалованию, утром [чиновники] телеграфируют в префектуру, а уже вечером узника казнят. Доброе либо жестокое [отношение] зависит от областных и уездных [начальников], жизнь или смерть находится в руках корыстолюбивых чиновников, ни Министерство юстиции, ни заведующий судопроизводством этим не интересуются, уголовный кодекс неизменно способствует произволу, и взывать к Небу бесполезно. Таково их десятое преступление. Полицию создают для того, чтобы бороться против жестокости и призывать к порядку нарушителей [закона]. Иноплеменники же используют  [полицейских] так, чтобы они сами подстрекали к притеснениям и жестокости. Незаметно выследив [объект], они грабят население, злоупотребляют властью в отношении бездомных; они отпускают на волю негодяев и отнимают припрятанное добро, [торговцы] на рынках испытывают беспокойство, а по дорогам опасаются ездить. Таково их одиннадцатое преступление. Излюбленным занятием [для иноплеменников] считается подобная собакам и баранам, будь то отец или сыновья, связь с золовками; также считается законным развратничание с младшими сестрами. Не счесть и сведений о прелюбодеяниях с представительницами старшего поколения. Когда у власти находились ханьцы, они согласно строгим обычаям были приучены решительно искоренять  безнравственность, разврат и всякую пошлость в семейной жизни. Таково их [иноплеменников] двенадцатое преступление. Служебными обязанностями пренебрегают, широко распространилось взяточничество. В прежние века продажных чиновников чаще всего забивали батогами [по распоряжению] правительства, а их потомки скрывались и не осмеливались общаться с простым народом. А инородцы с их свинской моралью торгуют титулами и вписывают их [обладателей] в свод указов; должностные лица при ведении дел берут взятки. В прошлом старейшина племени Хун Ли с одобрением относился к взяточничеству на службе, а  конфискованным по той или иной причине имуществом пополняли казенные кладовые. Широкое распространение приобрело казнокрадство, практикуется взаимная порука, должности чиновников продаются, а законы покупаются; если потомки или родственники почему либо нарушают установления, то все  высокопоставленные персоны и фавориты дружно пускаются на хитрости. Злоупотребления мандаринов достигли небывалого размаха. Таково их тринадцатое преступление. Войлочный конусообразный убор вишневого цвета [инородцы] считают шапкой; прямую накидку и костюм лучника  - одеждой; свободно болтающуюся заплетенную косу они считают красивой причёской, а кожаную сбрую и ожерелье из самоцветов с подвесками  - украшением. В былые времена  повсеместно в Китае покойникам распускали волосы. Теперь мы связаны путами [правил инородцев], а нашу одежду, головные уборы, ритуалы и музыку варвары обзывают скотской. Таково их четырнадцатое преступление92. Потомки Хуан-ди отличались дарованиями и целомудрием, поэтому Китай был благословенным краем и [население] из поколения в поколение жило по старым правилам нравственности. Когда же вторглись хунхузы, все  [устои] тут же были подорваны. К тому же об их жестоком управлении шла дурная слава, это всем известно; поэтому обладающие благородством, не оплакивайте солнце и луну93, а объединяйтесь в пределах четырех морей94! В общем, с момента нашествия [маньчжуров] произошли выступления Чжу Игуя на Тайване, Линь Цина в Шаньдуне, Ван Саньхуая в Сычуани, Хун Сюцюаня в Гуанси, Чжан Юэсина в Хэнани, всех борцов за справедливое дело не счесть. Неужели же невзирая на голод и холод,  отодвинув на второй план  идею о собственном государе, мы не избавимся от нации шакалов и волков, не очистим воздух от скотского запаха, и не пощадим ради этого живота своего, чтобы не испытывать потом угрызения совести.

В настоящее время, когда энергия народа устремляется в новом направлении, а мудрецы вступают в союзы, инородцы, опасаясь за свою беззаботную жизнь, с целью самосохранения издали указ о введении конституции и преобразовании управления95, рассчитывая переманить на свою сторону наш ханьский народ. Делая вид, что проявляют гуманность и справедливость, утаивая злые помыслы, они специально назначают[на должности] других северных инородцев, чтобы оказывать сопротивление подобно мертвецам. Братья нашего народа, обнаружив их лукавство, не должны затевать смуту, чтобы не пугать разбойников-иноплеменников, нужно лишь подстрекать их убираться на Север, дабы в своем логове они могли предаваться печали и вымаливать о пощаде китайскую нацию. Ставка, в целом усвоив свои задачи, объединяет сородичей и внушающих страх рыцарей лугов и болот, а также способных личностей и молодых ученых, а те, кто считает себя власть имущими, проявляя  безжалостность к  людям, вручили кормило власти иноплеменникам. Возможно, в случае возникновения военной угрозы, с которой иноплеменники не смогут справиться, они рассчитывают отыскать потомка родоначальника династии Мин и продолжать грабить совместно с соседями; не думая соблюдать заветы предков, потеряв достоинство, ежедневно затевают стычки, отсюда и главное бедствие народа — монархический строй; ведь при опоре на единоличную власть невозможно обеспечить здоровое созревание [нынешнего] поколения. К тому же, опасаясь, что молодые высокообразованные ученые поколеблют престиж китайской культуры, поощряют безграничное развитие промышленности и торговли. А если [этому процессу] будут сопутствовать произвол и насилие, то доведенный до нищеты простой народ в один прекрасный день предпримет социальную революцию. Во имя этой цели достойные люди внутри страны и за рубежом, сделав надрезы на своем теле, приносят четырехсотмиллионному народу скрепленную кровью клятву  следующего содержания: образовав союз, обязуемся изгнать иноплеменников-маньчжур, возродить Китай, учредить республику, уравнять права на землю96. Если с таким союзом будет солидарен весь четырехсотмиллионный народ, наш совместный удар будет [сокрушительным]! Эх! В то время, когда стадо зверей восточных варваров грабит нашу благодатную землю, а наши прежние властители погибли, принеся кровавую жертву, граждане Китая,  наши осиротевшие братья и сестры, и даже те, кто не является [нашими] единомышленниками, не могут полагаться на окружение императора и приближенных монарха. Так как братья и сестры  наши стали рабами, подвергаются подобно скотам такому унижению, как битье батогами, то они должны не спать на циновке, подложив под голову ком земли, а с луком в руках сражаться, иначе разве можно считать их потомками Хуан-ди? Единственный [путь] — не прекращать революцию, ей не может быть альтернативы. Поэтому всемерно поддерживайте республиканское правление и закон об уравнительных [правах] на землю. Пусть даже нам не удастся воплотить в жизнь эти замыслы, масштабы [революции] должны быть необъятными. Только наши доброжелательные и мудрые граждане смогут выступить против несправедливости, к ним, возможно, присоединится простой народ. В последнее время в связи с военными действиями неоднократно появляются [предписания] с определенными ограничениями, как то: «Нельзя распространять злостную клевету, нельзя допускать враждебных актов в отношении иностранцев, нельзя запрещать другие религии!» Когда-то южные тайные общества, а также ихэтуани провинции Шаньдун беспрепятственно занимались этими тремя[делами]97. Когда появился тайпинский князь Хун [Сюцюань], он предписал почитать христианского [бога], сжигать алтари иноплеменников, разрушать конфуцианские кумирни, что вызвало возмущение населения еще раньше, чем иноплеменников.  Два вида деятельности [Хуна] заслуживают уважения.  Наши образованные сограждане усвоили эту заповедь и все люди твердой воли, а также невежественные и необразованные, должны следовать этой доброй морали. Следует уяснить, что религии шли разными путями, и поначалу в них не было ничего порочного; разные нации — белые и желтые, выстраивали между собой торговые отношения. Допускались любые [взаимоотношения], если они не наносили серьезный вред нашим военным делам, а в случае нарушения установлений преступников карали согласно законам военного времени. Добавим, что чиновники ханьской национальности, поступая на службу к маньчжурам, тут же реально становятся [их] соплеменниками; неужели же они забыли своих предков? Страстно желая добиться выгоды и карьеры, они подвергают себя унижениям. Существует поговорка: если люди собрались и пьют вино,  а кто-то один стоит, обратившись лицом в угол, и льет слезы, то все остальные от этого не испытывают радости. Ставка похваляется шестью дивизиями, которых не сломить и божественным воинством98, но [надо иметь в виду], что хотя муравьи и их личинки не все перемёрли, разве нужно нашим соплеменникам сживать их со свету? Думая о ваших чиновничьих поясах и доспехах, не забудьте осудить лживые приказы, например, о том, чтобы новорожденных младенцев противников бросать в глубокие рвы. Ведь хотя они и очень слабенькие, у них есть сердце и легкие, почки и кишки; вы лучше вспомните, что некогда вторгшиеся в Китай северные инородцы тиранили ваших предков и ваших отцов, рубили головы и убивали с необыкновенной жестокостью, уничтожали ваши жилища, разрушали ваши кумирни, разрывали ваши могилы, бесчестили ваших жен, матерей и тетушек. Наше правительство с помощью небесной кары исправит несправедливость в отношении [нашего] народа, а те [инородцы], у кого есть совесть, легко перевоспитаются. А если, уступив незаконно захваченную власть, будут вести себя по-другому, сдерживаться и изъявлять покорность, добровольно подчиняться в каждом городе, каждой крепости, то их по-прежнему оставят на чиновничьих должностях. Тех же, кто забыл свои корни, служат верой и правдой иноплеменникам, и станут в числе первых противодействовать нашей великой армии, при взятии в плен [первый раз] можно помиловать, а если попадутся снова, убивать без пощады! Их шпионов также беспощадно убивать! Ведь вам, маньчжурским инородцам, повезло родиться и вырасти на территории Китая, почему же вы в течение трехсот лет проявляли неуживчивость и не помогали нашей великой стране? Если вы, будучи невежественной плесенью на полученной в кормление земле, не проникнитесь благодарностью, но будете проявлять враждебность и непокорность по отношению к нашей армии, то мы отхватим карающим мечом ваши четыре конечности, и станете вы убиваться и горевать; но кого за это винить? Если же поймете, что неправы и захотите вернуться в ваши [исконные] поселения, чтобы защищать рубежи Китая, охранять его территории и укорениться на вашей родине, то сможете вернуться в пределы Гирина и Хэйлунцзяна. А к тем, кто пожелает остаться в Китае и заняться земледелием или скотоводством, будут относиться как к простолюдинам. А наше правительство, избавится от злых намерений и мелочных обид и, обратившись к внутренним делам, проявит  к вам доброе отношение, чтобы привлечь на свою сторону, исправит свои прегрешения и недостатки и установит [соответствующие] налоги и арендную плату, чтобы не поставить вас в неравное положение. Если же вы забудете нашу доброту и по-прежнему станете заниматься на границе грабежами, не будете соответствовать репутации Ма Дачжу99 и не раскаетесь за совершенные злодеяния, а ваши инородцы, признавшие себя вассалами Китая, с разнузданным гоготом станут попирать [нашу землю], объединяться с иноземными инородцами, то ставка направит на вашу территорию видных военачальников, которые, распахивая двери домов и сметая селения, уничтожат вашу нацию; и тогда из ваших трупов ставка соорудит могильные холмы. Да будет так! Объявить о том в Поднебесной, довести до сведения всех районов Монголии, Синьцзяна, Цинхая и Тибета.

 [Вверх ↑]
[Оглавление]
 
 

Новые публикации на Синологии.Ру

Тоумань уходит на север: критический анализ сообщения «Ши цзи»
Роковой поход Ли Лина в 99 году до н. э.: письменные источники, географические реалии и археологические свидетельства
Азиатские философии (конференция ИФ РАН)
О смысле названия знаменитой поэмы Бо Цзюй-и Чан-хэнь гэ
Дух даосизма и гуманитарная (жэнь-вэнь) этика



Синология: история и культура Китая


Каталог@Mail.ru - каталог ресурсов интернет
© Copyright 2009-2024. Использование материалов по согласованию с администрацией сайта.