У Дао-цзы

吳道子, наст. имя У Дао-сюань 吳道玄. 685?, область Янди 陽翟 (совр. уезд Юйсянь 禹縣 пров. Хэнань), 758/792?  Один из ведущих живописцев эпохи Тан 唐 (618-906). 
 
О жизни и творчестве У Дао-цзы сообщается во всех наиболее авторитетных сочинениях по истории китайской живописи, прежде всего в трактатах «Лидай мин хуа цзи» 歷代名畫記 («Записи о знаменитых картинах прошлых эпох», другой вариант перевода названия - «Записи о знаменитых художниках всех времен») Чжан Янь-юаня 張彥遠 (810?-990?), «Тан-чао мин хуа лу» 唐朝名畫錄 («Записи о прославленных живописцах династии Тан») Чжу Цзин-юаня 朱景元 (вар. Чжу Цзин-сюань 朱景玄, IX в.) и «Тухуа цзянь вэнь чжи» 圖畫見問志 («Записки о живописи: что видел и слышал») Го Жо-сюя 郭若虛    (XI в.).
 
У Дао-цзы, происходивший из простого семейства, рано осиротел, рос в бедности и самостоятельно выучился живописному искусству, подражая опыту прежних мастеров, в первую очередь – знаменитого художника IV в. Гу Кай-чжи. Природные дарования и приобретенные профессиональные навыки позволили ему приблизительно с 20 лет зарабатывать живописью на жизнь, выполняя заказы частных лиц и храмов. Некоторое время У Дао-цзы прожил на востоке страны (в совр. пров. Шаньдун), затем поселился в пригороде культурной столицы империи Тан - Лояна 洛陽 (совр. г. Лоян, пров. Хэнань), Слава о его живописном таланте достигла двора, и по личному распоряжению императора Сюань-цзуна 玄宗 (712-756) художник был принят на службу в Департамент живописи (Тухуа-юань 圖畫院) при Академии Ханьлинь (Ханьлинь-юань 翰林院, Палата Ученых, Генеральная Академия). Тогда же он стал использовать в качестве официального имени свое второе (детское) имя – Дао-цзы. Состоя в Департаменте живописи, он получил ученое звание бо-ши  博士 («ученый-эрудит») и дослужился до высшего из четырех возможных рангов – гун-фэн  供奉 («придворный чиновник для личных услуг императора», «состоящий в свите Академии»).
 
По свидетельству письменных источников, У Дао-цзы активно работал в станковой и монументальной живописи, создав более 300 стенописных композиций для дворцовых апартаментов, буддийских и даосских храмов, включая картины на религиозные темы и пейзажи. Последнее позволяет считать его одним из основоположников пейзажной живописи - шань-шуй (хуа) 山水(畫), «живопись/изображения гор и вод». Дополнительные сведения о храмовых росписях, выполненных У Дао-цзы, сообщаются в сочинении «Цзин Ло сы та цзи» 京洛寺塔記 («Записи о пагодах и монастырях столицы и Ло[яна]») Дуань Чэн-ши 段成式 (?-863). Шедевром монументальной живописи на буддийские темы У Дао-цзы в письменных источниках названа картина «Диюй бяньсян» 地獄變相 («Метаморфозы в адских землях»), воспроизводящая сцены адских мучений.
 
Говоря о его станковых произведениях, историки живописи единодушно отмечают, что художник великолепно изображал любые существа, явления и предметы: птиц, растения («травы и деревья»), горы и воды, архитектурные сооружения. Сохранились также сведения о создании им композиций, которые, возможно, находились у истоков «живописи бамбука» (мо-чжу  墨竹, «бамбук, [нарисованный] тушью»), особого стилистико-тематического направления жанра «цветы и птицы» - хуа-няо (хуа) 華鳥 (畫), «живопись/изображения цветов и птиц». Но наибольшую известность У Дао-цзы снискал себе как мастер сюжетной живописи, в китайской терминологии, жанра жэнь-у (хуа) 人物 (畫), «живопись/изображения фигур». Утверждается, что он владел искусством исключительно реалистического изображения людей в динамике,  использовал технические приемы, позволявшие добиваться оптической иллюзии трехмерности форм. При этом он будто бы рисовал фигуры так, словно это были тени от фонаря, падающие на поверхность стены, движущиеся взад и вперед и казавшиеся выпуклыми, если смотреть на них сбоку. Подобный эффект достигался, в том числе, с помощью способов изображения одежды: нарисованное платье как бы колыхалось от дуновения ветра, пояс развевался, подхваченный воздушной струей. Манера выписки одежды У Дао-цзы настолько поражала современников, что они дали ей отдельное название - У дай дан фэн  吳帶當風, «пояс, уподобленный ветру [в рисунке мастера] У», превратившееся впоследствии в общепринятый живописный термин У чжуан 吳裝, «одеяния [в стиле мастера] У».
 
Творчество У Дао-цзы исключительно высоко оценивалось последующими теоретиками и историками живописи. Например, по словам Го Жо-сюя, «произведения У стали образцом для десяти тысяч поколений, его называли “совершенным живописцем”» (пер. К. Ф. Самосюк).
 
К сожалению, ни одного оригинального произведения У Дао-цзы и даже живописных копий с его творений не сохранилось. Отчасти это искупается внушительным числом рельефных композиций и серией эстампов, которые  по традиции  относят к творчеству этого художника. Самым полным собранием таких рельефов является ансамбль из 100 с лишним каменных плит, которыми выложены внутренние стены центрального зала возведенного в 1382 г. Дворца Великих свершений (Дачэндянь 大成殿) – главного здания храма Конфуция (см. Цюйфу сань Кун). На них выгравированы сцены из жизни Учителя, которые считаются сделанными с подлинных картин У Дао-цзы. Чувствуется, что при создании художественного «полотна» о жизни Конфуция главным для автора было не увековечить исторические реалии или воспеть величие основоположника Учения, а передать обаяние самой личности и общую атмосферу вокруг нее, создать образ не божества, а мудреца и наставника, снискавшего всеобщее уважение, исключительно благодаря собственным способностям и усилиям. В композиции присутствуют даже сцены, воспроизводящие курьезные или анекдотические ситуации, которых, надо сказать, хватало в жизни Конфуция; и сцены, как будто выполненные с намеренной небрежностью. Изображения изобилуют всевозможными неточностями: ни одеяний, в которых показан Конфуций и окружающие его люди, ни отдельных предметов (например, кистей для письма), которыми пользуются персонажи, в действительности во времена Конфуция еще не существовало. Однако именно перечисленные вольности позволили художнику наделить образ Конфуция обаянием, максимально приблизив его к восприятию любого зрителя, независимо от времени жизни и степени причастности к китайской культуре.
 
К творчеству У Дао-цзы также возводится выгравированный на камне парадный поясной портрет Конфуция, сделанный, по преданию, с одной из копий весьма популярной, но давно утраченной оригинальной работы мастера. Портрет и вправду отличается исключительно высоким художественным уровнем: в облике Конфуция удивительно сочетаются величавость, подчеркнутая парадным костюмом и торжественным головным убором, и «обыкновенные» человеческие черты: умный, внимательный взгляд, несколько задумчивое выражение лица, глубокие морщины, избороздившие лоб – печать духовных трудов и житейских испытаний, и мягкие очертания полуоткрытых губ. Последняя деталь портрета, которая кажется, на первый взгляд, прямым заимствованием из иконографии Будды, приобретает здесь совершенно иную художественную трактовку: великий мудрец не наставляет и не проповедует, а как будто просто общается с незримым собеседником или усмехается собственным мыслям. Выражение полуулыбки-полуусмешки придает мимике персонажа новый оттенок спокойного добродушия человека, который реально оценивает свои достижения, но полностью лишен высокомерия или властных амбиций.
 
Под эстампами (мо-бэнь 摹本) имеются в виду гравюры особого типа, исполнявшиеся в технике литографии, т.е. оттиски картин, вырезанных на поверхности мягкого камня, служившего матрицей для тиражирования гравюрных листов. Освоенные еще в эпоху Тан, такого рода эстампы достаточно точно передавали общую стилистику и детали живописного оригинала, но все же не позволяли полностью адекватно воспроизвести образец, особенно картину, выполненную в полихромной технике. Самым масштабным произведением, считающимся копией произведения У Дао-цзы, признается эстамп «Сун цзы Тянь-ван ту» 送子天王圖 («Небесный царь, ниспосылающий ребенка», другой вариант перевода названия - «Тянь-ван с ребенком на руках», коллекция Абе, г. Осака, Япония). Сделанный, скорее всего, в эпоху Северная Сун (Бэй Сун 北宋, 960-1127), причем не с оригинала, а с копии, этот эстамп подтверждает мастерство У Дао-цзы в композиционном построении многофигурных сцен и тщательность в передаче деталей облика персонажей. Однако в гравюре при всем желании трудно опознать признаки той гениальной живописной манеры  У Дао-цзы, на которой настаивают письменные источники. Тем не менее, в современном искусствоведении признается тот факт, что У Дао-цзы, действительно, являлся одним из выдающихся живописцев эпохи Тан и непревзойденным мастером жанра жэнь-у в истории китайского изобразительного искусства, с творчеством которого связан качественно новый этап в эволюции станковой живописи, ознаменовавшийся отходом от полихромно-декоративного стиля и развитием монохромной техники, основанной на исключительном использовании туши, иногда - с легкой подцветкой.
 
Источники:
Го Жо-сюй. Записки о живописи: что видел и слышал / Пер. с кит. и коммент. К. Ф. Самосюк. М., 1978; Чжу Цзинсюань. Записи о прославленных живописцах династии Тан // Китайское искусство / Сост., пер., вступ. ст. и коммент. В. В. Малявина. М., 2004; Чжан Янь-юань. Лидай минхуа цзи (Записки о знаменитых картинах прошлых династий). Шанхай, 2002;
 
Литература:
Завадская Е. В. Эстетические проблемы живописи старого Китая. М. 1975; Кравцова М.Е. История искусства Китая. СПб, 2004; Ван Бо-минь. У Дао-цзы. Шанхай, 1958; Чжунго и хай (Море китайского искусства). Шанхай, 1994; Чжунго мэйшу да цыдянь (Энциклопедический словарь искусства Китая) / Под ред. Шэнь Жоу-цзяня, Шао Ло-яна. Шанхай, 2002; Lancman E. Chinese Portraiture. Tokyo. 1966; Siren O. Chinese Painting. Leading Masters and Principles. Vol. 1, 3. L., 1958.
 
Ст. опубл.: Духовная культура Китая: энциклопедия: в 5 т. / гл. ред. М.Л. Титаренко; Ин-т Дальнего Востока. — М.: Вост. лит., 2006–. Т. 6 (дополнительный). Искусство / ред. М.Л. Титаренко и др. — 2010. — 1031 с. С. 731-733.