Синология.Ру

Тематический раздел


Китайская дипломатия в исламском мире

 
 
Проблема межцивилизационных контактов в современном мире становится важной как никогда ранее. Это связано как с укрепляющейся в последние два десятилетия глобализацией, ставящей перед всеми без исключения странами задачу осмысления (или переосмысления) своего места в мире, нахождения путей ведения конструктивного диалога, так и с усилившейся необходимостью рассмотрения внутригосударственных проблем с учётом международного контекста.
 
Одним из приоритетных направлений развития внешней политики КНР является обеспечение многостороннего и двустороннего сотрудничества со странами исламского мира. Ключевое значение для развития отношений со странами арабского Востока имеет поддержание диалога в рамках международных и региональных организаций. Отношения между странами в рамках ООН, в формате КНР – Организация исламского сотрудничества (ОИС)[1], КНР – Лига арабских государств (ЛАГ), включая позднейшее создание постоянного многостороннего института сотрудничества в лице Форума китайско-арабского сотрудничества, более узкого объединения – Китай – Совет сотрудничества арабских государств Залива (ССАГЗ). Сюда же можно отнести и развитие отношений Китая со странами Магриба в рамках Форума сотрудничества Китай – Африка.
 
С точки зрения официального Пекина: «Уже на протяжении долгого времени китайская и исламская цивилизации, не имея каких-либо исторических обид и постоянно поддерживая дружественные и гармоничные отношения, стали моделью гармоничного сосуществования цивилизаций в мире» [12]. Данное заявление, сделанное заместителем министра иностранных дел КНР Чжай Цзюнем в рамках первого заседания Форума «Китай – исламский мир», прошедшего в 2012 г., во многом объясняют подход сторон к диалогу. Межцивилизационное сотрудничество считается сторонами устойчивой основой для формирования дальнейшего культурного и экономического обмена. Интересно, что форум прошёл в конце июня 2012 г., то есть в разгар сирийских событий, когда позиция Китая значительно отличалась от позиций многих стран ОИС.
 
Специфика и история развития ислама в Китае представляет немалый интерес как сама по себе, так и в виду усилившихся в последнее время контактов в различных областях между Китаем и странами исламского мира, а также важности для Китая вопроса культурной идентичности инонациональных окраин страны. Страны исламского мира входят в так называемый геополитический «центральный (букв.: «сердечный») пояс» (心脏地带), влияющий на безопасность северо-запада Китая, что также является поводом для сотрудничества. Стоит отметить, что данные регионы являются одними из наименее развитых и наиболее нестабильных в КНР, представляя собой очаг конфликтных ситуаций как в масштабе Китая, так и в рамках всего этого обширного региона в целом.
 
Мусульмане в КНР
 
Китайские мусульмане живут во многих районах КНР, говорят на разных диалектах и имеют неодинаковое происхождение [2, с. 140]. На данный момент в Китае по разным данным проживает от 17,5 до 39 млн. последователей ислама. Очень немного для страны с миллиардным населением, но это намного больше, чем в таких странах, как Саудовская Аравия и Марокко [3, с. 42].
 
По некоторым данным в Китае ислам получил наибольшее распространение среди 10 национальных меньшинств: хуэй, саларов, дунсянов, баоаньцев, уйгуров, казахов, киргизов, узбеков, татар и таджиков. Хуэй, салары, дунсяны и баоаньцы компактно проживают в провинции Ганьсу, Нинся-Хуэйском автономном районе, в провинциях Цинхай, Шаньси, расположенных в северо-западной части Китая, и в юго-западной провинции Юньнань, есть они и в других частях страны. Уйгуры, казахи, киргизы, узбеки и таджики проживают в Синьцзяне на Северо-Западе КНР [4].
 
В настоящее время в Китае действуют более 35 тыс. мечетей, имеются свыше 50 тыс. представителей духовенства, существуют около 400 исламских организаций, как легальных, так и нелегальных, иногда даже тех, которые считаются террористическими. В числе нелегальных организаций ведущих работу среди китайских мусульман исследователи обычно выделяют Объединённый фронт Восточного Туркестана, движение «Искра родины», Движение ислама Восточного Туркестана, «Талибан», «Движение за исламскую веру» и активистов партии Хизб ат-Тахрир [3, с. 42–43].
 
Мусульман КНР объединяет Китайская исламская ассоциация (Чжунго исыланьцзяо сехуэй 中国伊斯兰教协会), имеющая филиалы в разных провинциях и городах [7]. Данная ассоциация, созданная в 1953 г. и подчиняющаяся Государственному управлению по делам религии, в настоящий момент имеет постоянную штаб-квартиру в Пекине. При Ассоциации учреждён Теологический институт. В задачи организации входит укрепление этнического единства страны, противодействие тенденциям сепаратизма и развитие дружественных отношений с мусульманами и исламскими учреждениями других государств. Например, данная ассоциация имеет постоянных представителей при Лиге исламских государств. Раз в четыре года проводится всекитайская исламская конференция. В ее задачи входят организация жизни мусульманской общины, системы духовного воспитания и образования, паломничества, публикация памятников ислама [5].
 
КНР и ОИС: Формат и тематика сотрудничества
 
Правительство КНР через Национальное бюро по делам религии, Китайскую исламскую ассоциацию, ряд научно-исследовательских учреждений, занимающихся вопросами истории, идеологии и культуры ислама поддерживает и укрепляет отношения с Всемирной мусульманской лигой, Всемирным конгрессом мусульман, Всемирным Исламским банком развития, Иранским союзом исламской культуры и отношений, Высшим египетским советом по исламским делам, Ливийской исламской ассоциацией (по данным до революционных событий), Исламскими организациями Малайзии и Индонезии [8].
 
Дружественный обмен проходит в четырёх ключевых форматах сотрудничества [10, с. 18]:
 
1)       Совершение хаджа китайскими мусульманами;
2)       Участие Китайской исламской ассоциации в Международных конференциях ОИС;
3)       Визиты делегаций ОИС в Китай и китайских делегаций в штаб-квартиру ОИС;
4)       Переговоры высокопоставленных лиц КНР с представителями ОИС.
 
Основная проблематика диалога между сторонами, в целом, может быть подразделена на пять основных направлений:
 
1)       Создание условий для хаджа, получения исламского образования в стране и за рубежом, развития исламской культуры в Китае, в том числе финансирование странами-членами ОИС ряда исламских проектов на территории КНР. Развитие регионов со значительной долей мусульманского населения;
2)       Обмен мнениями по международным и региональным проблемам, затрагивающим интересы сторон;
3)       Диалог по вопросам стабильности и безопасности, противодействию угрозам терроризма и сепаратизма;
4)       Создание благоприятного восприятия исламской культуры в Китае и китайской культуры в исламских странах;
5)       Пятое по списку, но не по значению: придание диалогу в формате КНР – ОИС значения межцивилизационого взаимодействия с целью расширения контактов в различных сферах.
 
Начало отношений между КНР и ОИК
 
В середине 70-х годов взгляд Пекина обратился к Ближнему Востоку и странам Центральной Азии, как к стратегически важным для его внутреннего развития регионам. В преддверии перехода к новому внешнеполитическому курсу Китай начал налаживать отношения с указанными регионами в области культуры и религии, рассматривая их как основу для создания гармоничных и дружественных отношений в других ключевых областях и укрепления необходимых представлений о КНР среди мирового сообщества.
 
В феврале 1974 г. Премьер Госсовета КНР Чжоу Эньлай впервые направил поздравления в адрес второй встречи глав исламских государств. После этого подобные послания направлялись неоднократно. Как известно, на тот момент влияние Китая в регионе было частичным и избирательным и не затрагивало ряд важных игроков. Например, ещё не были установлены дипломатические отношения с такими странами, как Иордания, Ливия, Оман, Объединённые Арабские Эмираты, Катар, Бахрейн и Саудовская Аравия. Не были они, впрочем, установлены и с другой стороной (в масштабах региона) – Израилем.
 
На рубеже 80-х гг. была восстановлена деятельность Китайской исламской ассоциации. Резко активизировались контакты её представителей с мусульманским миром и, в частности, с ОИК. В 1979 г. было возобновлено совершение хаджа китайскими мусульманами. Стали издаваться хадисы и Коран, выделяться средства на реконструкцию мечетей. В 1981 и 1984 гг. по приглашению Китайской исламской ассоциации несколько делегаций ОИК посетили Пекин, Синьцзян, Шанхай, Ханчжоу и Гуанчжоу. С 1985 года с санкции Госсовета КНР Всекитайская ассоциация мусульман стала создавать условия для организации поездок граждан-мусульман в Саудовскую Аравию. В этом же году паломничество в Мекку совершили высокопоставленные лица Синьцзян-Уйгурского и Нинся-Хуэйского автономных районов [10, с. 18-19]. От Китайской исламской ассоциации, даже, была направлена группа учащихся в Университет Аль-Азхар в Каире, с целью получения религиозного образования. При поддержке китайской исламской ассоциации начал проходить и обмен студентами с ливийскими университетами.
 
Год Количество человек совершивших хадж
2006 7 000
2007 10 318
2008 11 800
2009 12 730
2010 13 500
2011 13 700                                               
Источник: [10, с. 18]
 
 
Следует отметить, что стимулом к развитию отношений стало не только стремление властей стабилизировать ситуацию в многонациональном государстве, но и получение финансов от нефтедобывающих стран [1].
 
В 1984 г., через десять лет после начала официальных контактов, представителями ОИК в Китае был впервые организован исламский форум. Вскоре после этого с 1985 г. Банк исламского развития начал оказывать финансовую поддержку Синьцзян-Уйгурскому и Нинся-Хуэйскому автономным районам, а также другим районам КНР с мусульманским населением с целью развития культуры и экономики, а также профинансировал ряд проектов связанных с исламским образованием, реконструкцией мечетей и бурением скважин в засушливых районах. А в мае 1986 г. Банк исламского развития направил в КНР сумму в 4 млн. 60 тыс. долл. на развитие мусульманских проектов [10, с. 25].
 
В 1988 г. по данным китайских исследователей в Эр-Рияде был проведён китайский научный симпозиум, на котором были затронуты вопросы реформ открытости и свободы вероисповедания в Китае. А в 1992 г. вновь состоялся визит делегации ОИК в Китай [13], итогом которого стала высокая оценка развития ислама в Китае, высказанная представителями 33 очередной конференции ОИК, состоявшейся в декабре 1993 г. [9].
 
Обмен мнениями
 
С 1993 г. начался официальный обмен мнениями между сторонами сначала по палестинскому, а затем и по боснийскому вопросам. В частности в марте 1993 г. в адрес Председателя КНР было направлено письмо от Главы Сенегала и исполнительного секретаря ЛАГ по палестинскому вопросу.
 
Отметим, что именно с этого периода КНР в полной мере начинает играть конструктивную роль в решении данного вопроса. К 1992 г. КНР наладила активные связи со всеми странами региона. Постепенно признание было получено также со стороны Иордании (1977) и стран Персидского залива (1971–1990). В итоге, 1990 г. состоялось взаимное дипломатическое признание Саудовской Аравии (СА) и КНР, завершившее длинную череду дипломатических признаний между КНР и странами-членами ЛАГ (при том, что неофициальные контакты между КНР и СА, в особенности, по военной линии, существовали на протяжении 80-х гг.). В 1992 г. КНР признала Израиль, хотя диалог между этими странами также активизировался несколько раньше, в конце 80-х гг., и затрагивал, в основном, сферу науки и технологий. Во время сессии Генеральной Ассамблеи Организацией Объединенных Наций в 1987 г. произошла встреча министров иностранных дел двух стран в обстановке полной секретности. Результатом стало то, что ещё в феврале 1990 г. были открыты представительства Израильской академии наук в Пекине и Международного торгового бюро Китайской Народной Республики в Тель-Авиве, что стало первым шагом к установлению дипломатических отношений.
 
В августе того же года делегация ЛАГ во главе с министром иностранных дел Пакистана посетила Пекин, где прошёл обмен мнениями по боснийскому вопросу. Вслед за усилиями ЛАГ диалог по данной проблематике оживился и на уровне КНР–ОИК. В декабре состоялся звонок президента Сенегала и Исполнительного секретаря ОИК Председателю КНР Цзян Цзэминю с целью заручиться поддержкой Китая по боснийскому вопросу. Этой же теме были посвящены переговоры министра иностранных дел КНР Дай Бинго с представителями делегации Марокко, Пакистана, Турции и других членов ОИК [10, с. 20]. Как известно по боснийскому вопросу, так и по вопросу палестино-израильского урегулирования китайская позиция была и остаётся весьма осторожной, так как это напрямую затрагивает политику «одного Китая». Тем не менее, встречи в формате КНР – ОИС продолжают оставаться удобной диалоговой площадкой для координации мнений сторон по многим вопросам.
 
В ноябре 1994 г. по приглашению Китайской исламской ассоциации состоялся визит в Китай заместителя генерального секретаря ОИК. Прошёл обмен мнениями по созданию условий для паломничества китайских мусульман в 1995 г., после чего в апреле 1995 г. заместитель генерального секретаря ОИК встретился с группой китайских паломников в Мекке [10, с. 20]. А в июле 1995 г. Китай посетила делегация ОИК во главе с руководителем департамента многосторонних отношений и сотрудничества МИД Марокко [11].
 
23 мая 2001 получил продолжение диалог по проблеме Палестины. Им стало письмо Генерального секретаря ОИК к министру иностранных дел КНР Тан Цзясюаню по вопросу оказания поддержки палестинскому народу в Совете безопасности ООН Китаем как постоянным членом СБ ООН. В ответ Китай, с присущей ему дипломатичностью, направил 31 мая письмо министра иностранных дел Тан Цзясюаня с подтверждением, что готов укреплять сотрудничество с ОИК, занимает последовательную позицию по вопросу палестино-израильского урегулирования и готов внести в это урегулирование мирный и стабилизирующий вклад. 9 октября 2001 г. состоялся телефонный разговор министра иностранных дел КНР Тан Цзясюаня с Председателем ОИК по вопросу борьбы с террористическими угрозами и развития сотрудничества в данной области [10, с. 20].
 
Отношения КНР и ОИК выходят на новый уровень
 
В июле 2005 года состоялся первый визит Генерального секретаря ОИК Экмеледдина Ихсаноглу в Китай [11]. Очевидно, это произошло на фоне общего укрепления отношений Китая со странами Ближнего Востока, начавшегося с 2004 г., когда Ху Цзиньтао были озвучены «четыре принципа китайско-арабского партнёрства нового типа», и после длительного переговорного и подготовительного процесса был создан Форум китайско-арабского сотрудничества, а между КНР и ССАГЗ начались переговоры о создании зоны свободной торговли, вошедшие на конец 2012 г. в заключительную стадию.
 
В мае 2007 г. Заместитель главы Китайской исламской ассоциации Юй Чжэньгуй встретился в Шанхае с Президентом Банка исламского развития Ахмедом Аль-Мадани и выразил благодарность за предоставление безвозмездной финансовой помощи на развитие исламской культуры и исламского образования [10, с. 20]. Как мы видим, вопросы, связанные с положением этнических меньшинств Китая, автономией, а также социальным и экономическим развитием Синьцзян-Уйгурского автономного района продолжают занимать главенствующие позиции в двустороннем диалоге.
 
Однако несомненно, что для мусульманских государств региона далеко не на последнем месте стоит выгода от экономического сотрудничества с КНР. Например, результатом китайско-саудовского симпозиума по торгово-экономическим вопросам (июнь 2008), организаторами которого выступили Китайский совет содействия развитию международной торговли и Саудовская торгово-промышленная палата, стало то, что китайские компании получили подряды на ведение строительных работ в СА, в том числе подряд на строительство железной дороги стоимостью 1,8 млрд. долл. между священными городами Меккой и Мединой. Строительные работы ведёт консорциум во главе с китайской China Railway Engineering [6]. Примечательно, но вопросы при ведении работ возникли как раз по поводу того, что со стороны китайской компании работы вели не мусульмане.
 
В августе 2009 г. состоялся визит в Китай делегации Секретариата ОИК [11]. Во встрече приняли участие представители Бюро по делам религий, Китайской исламской лиги, представители департамента стран Азии и Африки МИД КНР. Делегация ОИК посетила Синьцзян-Уйгурский автономный район и осудила зачинщиков инцидента, произошедшего седьмого мая 2009 г. в г. Урумчи, которыми, по мнению официального Пекина, являются представители «Всемирного конгресса уйгуров» во главе с Ребией Кадер [10, с. 20].
 
В октябре 2009 г. прошла встреча вице-президента Китайской исламской ассоциации Мустафы Ян Чжибо с заместителем главы ОИС Абдаллой бен Абдеррахманом бен Бакром Алемом. Состоялся обмен мнениями по вопросам проведения хаджа [10, с. 20].
 
В июне 2010 г. Генеральный секретарь ОИК Экмелетдин Ихсаноглу нанёс визит в КНР и поочерёдно встретился с председателем Постоянного комитета Всекитайского собрания народных представителей У Банго, министром иностранных дел Ян Цзечи, начальником государственного комитета по делам религии Ван Цзоанем, а также провёл переговоры с заместителем министра иностранных дел Чжай Цзюнем. По итогам встречи сторонами совместно был опубликован пресс-релиз. Стороны подчеркнули, что намерены совместными усилиями укреплять дружественные отношения сотрудничества в областях политики экономики и культуры. Совместное Коммюнике МИД КНР и ОИК содержало призыв к усилению переговорного процесса, всестороннего обмена и сотрудничества между Китаем и исламскими странами в таких областях, как политика, экономика, торговля и культура, совместное противодействие терроризму, сепаратизму, экстремизму [10, с. 20].
 
В ответ в декабре 2010 г. заместитель министра иностранных дел КНР Чжай Цзюнь посетил штаб-квартиру ОИК и провёл переговоры с Генеральным секретарём ОИК Экмеледдином Ихсаноглу. Это был первый визит делегации китайского правительства в штаб-квартиру ОИК [11]. На фоне этих событий последних лет в мае 2010 г. и в июне 2011 г. посол Китая в Таджикистане Цзо Сюэлян и посол Китая в Казахстане Чжоу Ли в статусе гостей поочерёдно принимали участие в 37 и 38 сессиях Совета министров иностранных дел ОИК [11].
 
В декабре 2011 состоялась встреча посла КНР в Саудовской Аравии Ли Чэньвэня с Генеральным секретарём ОИС Экмеледдином Ихсаноглу. Дальнейшее продолжение эти переговоры получили в январе 2012 года в ходе визита Вэнь Цзябао в Саудовскую Аравию и его встречи с Генеральным секретарём ОИС. Стороны обменялись мнениями по вопросам отношений Китая с Исламским миром и ситуации в Западной Азии и Северной Африке.
 
В июне 2012 г. Генеральный секретарь ОИС вновь прибыл в Китай для участия в первом форуме «Китай – исламская цивилизация», в ходе визита он встретился с председателем ВК НПКСК Цзя Цинлинем и заместителем министра иностранных дел Чжай Цзюнем [11].
 
Данный форум был проведён при поддержке и участии Китайского центра изучения истории искусства и культуры ислама и Китайской академии социальных наук. По словам Цзя Цинлиня: «Целью этого форума – явилось изучение культурного обмена между Китаем и цивилизациями и культурами Исламского мира. Причины для этого: первое – давняя история отношений; второе – взаимный обмен и совместное развитие; третье – взаимное уважение и мирное сосуществование… Однако цель этой встречи не только обратить наш взгляд в прошлое, но и наметить будущее». В связи с этим Цзя Цзилинь выдвинул 4 предложения: «Первое, цивилизационный обмен между Китаем и Исламским миром должен проходить через народ. Второе, культурный обмен должен происходить в настоящем и будущем, включая сотрудничество в гуманитарной и научно-технической сферах, третье, цивилизационный обмен должен приводить к взаимному развитию. Экономическое и торговое сотрудничество также является одним из основополагающих элементов цивилизационного обмена. На следующем этапе развития следует продолжить развитие торгово-экономического и научно-технического сотрудничества, а также сотрудничества в области энергоресурсов и инвестиций на благо нашим древним цивилизациям. Четвёртое, мы должны рука об руку строить более гармоничный мир. Китай и исламский мир должны укреплять единство и сотрудничество, совместно усиливать межцивилизационный диалог, уважение к цивилизационному многообразию, а также играть активную и конструктивную роль в отношении всевозможных региональных и глобальных вызовов, совместно защищать устав СБ ООН и нормы международных отношений, продвигать строительство долговременного мира, мира всеобщей гармонии и процветания» [12].
 
Как видим, стороны рассматривают межцивилизационное взаимодействие, как основу для укрепления экономических связей. Причём, речь идёт уже не только о развитии регионов со значительной долей мусульманского населения, но о более широких горизонтах сотрудничества.
 
Заключение
 
Сотрудничество между КНР и ОИС на различных уровнях преодолело сорокалетний рубеж и уверенно смотрит в будущее. Отношения между Китаем и столь представительной организацией, как ОИС, начинают играть заметную роль в существующей системе международных отношений. Контакты постепенно укрепляются и выходят на более высокий уровень. Диалог, рассматриваемый сторонами как «исторически сложившиеся» межцивилизационные отношения, является хорошей платформой для упрочения сотрудничества в самых различных областях.
 
Особое значение в ходе сотрудничества со странами имеет формирование образа «дружественной и ответственной державы». Речь идёт о часто упоминаемых в последнее время концепциях «мягкой силы» и «народной дипломатии». Особо отметим, что китайские компании далеко не всегда радушно принимаются местным населением, например, в Алжире и Саудовской Аравии. В этом плане политика КНР в отношении китайских мусульман неизбежно влияет на отношения с исламскими странами Ближнего Востока.
 
По всей видимости, гибкая политика руководства КНР даёт свои плоды. Проведение летом 2012 г. первого форума «Китай – исламская цивилизация» явилось показателем того, что разногласия по ряду вопросов международного развития не является препятствием для укрепления сотрудничества в таких областях, как укрепление дружбы между народами, гуманитарное и научно-техническое и торгово-экономического сотрудничество, в том числе в области энергоресурсов и инвестиций, а также консультации по вопросам мирового развития.
 
Литература
  1. Валькова Л.В. Место Саудовской Аравии в мусульманском мире // Исламский фактор в международных отношениях в Азии в 70-х первой половине 80-х. М., 1987.
  2. Завьялова О.И. Диалекты китайского языка. М., 1996.
  3. Комиссина И.Н. Мусульманские организации Восточной, Юго-Восточной и Южной Азии. М., 2009.
  4. http://www.mychina.ru/ru/religion/islam
  5. Китайская философия: энциклопедический словарь. М., 1994.
  6. Газета "Коммерсантъ", №24 (4079), 11.02.2009 (27.01.2013)
  7. Официальный сайт Исламской ассоциации Китая (中国伊斯兰教协会) (27.01.2013)
  8. Чжунго мусылинь дэ дуйвай юхао цзяован 中国穆斯林的对外友好交往 (Дружественные связи китайских мусульман с внешним миром) (27.01.2013)
  9. Имэн гуацзянь вэйюаньхуэй тичу цзяцян тун Чжунго мусылинь юхао ванлай гуаньси 伊盟创建委员会会议提出加强同中国穆斯林友好往来关系 (Заседание Организации исламская конференция выступает за укрепление дружественных связей и китайскими мусульманами) (27.01.2013)
  10. Ма Лижун 马丽蓉. Имэн, Ихэ юй Чжунго Чжундун Жэньвэнь вайцзяо 伊盟、伊合与中国中东人文外交 (Гуманитарная дипломатия Китая в отношении Ближнего Востока и Организация исламского сотрудничества) Arab World Studies. May 2012 № 3 (27.01.2013)
  11. Исылань хэцзо цзучжи 伊斯兰合作组织 (Организация исламского сотрудничества) // Официальный сайт МИД КНР (27.01.2013)
  12. Вайцзяобу фубучжан Чжай Цзюнь цзай «Чжунго юй исылань вэньмин еньлуньхуэй» шан чжицы 外交部副部长翟隽在“中国与伊斯兰文明研讨会”上的致辞 (Речь, произнесённая заместителем министра иностранных дел КНР Чжай Цзюнем на научном Форуме Китай – исламский мир ) // Официальный сайт МИД КНР (28.06.2012)
  13. Ян Чжибо 杨志波 Имэн дайбяотуань фан хуа 伊盟代表团访华 (Визит делегации Организации исламская конференция в Китай) // Чжунго мусылинь, 1992, № 6.
 
Ст. опубл.: Общество и государство в Китае: Т. XLIII, ч. 2 / Редколл.: А.И. Кобзев и др. – М.: Федеральное государственное бюджетное учреждение науки Институт востоковедения Российской академии наук (ИВ РАН), 2013. – 487 стр. (Ученые записки ИВ РАН. Отдела Китая. Вып. 9 / Редколл.: А.И.Кобзев и др.). С. 373-383.


  1. До 2011 г. – Организация исламская конференция (ОИК).

Автор:
 

Новые публикации на Синологии.Ру

Тоумань уходит на север: критический анализ сообщения «Ши цзи»
Роковой поход Ли Лина в 99 году до н. э.: письменные источники, географические реалии и археологические свидетельства
Азиатские философии (конференция ИФ РАН)
О смысле названия знаменитой поэмы Бо Цзюй-и Чан-хэнь гэ
Дух даосизма и гуманитарная (жэнь-вэнь) этика



Синология: история и культура Китая


Каталог@Mail.ru - каталог ресурсов интернет
© Copyright 2009-2024. Использование материалов по согласованию с администрацией сайта.